Доринда подвинулась поближе к репортеру и, глядя ему прямо в глаза, начала рассказывать ему романтическую историю о детстве и юности, проведенных в монастыре, пока ее мать гастролировала по всему миру.
Шейн мрачно потягивал коньяк и разглядывал ангельский профиль Доринды, с нетерпением ожидая конца затянувшегося интервью. Ему давно уже не давала покоя навязчивая мысль: почему большинству танцовщиц ночных клубов, с которыми ему довелось иметь дело, так импонировали истории о годах, проведенных в удаленном монастыре, где они, по-видимому, и осваивали азы балетного искусства. Тем не менее он не проронил ни слова, пока официант не разместил перед ними три продолговатые деревянные посудины, на которых аппетитно дымились толстые куски ароматной говядины, обложенные дольками жареного картофеля. Лишь когда с вопросами было благополучно покончено и внимание танцовщицы переключилось с журналиста на бифштекс, детектив снова напомнил о себе.
— Не слишком ли жестоко было с вашей стороны испытывать чувства миссис Дэвис, отказавшись встретиться с ней после того, как она целый вечер просидела в этом зале, даже после записки, переданной вам с официантом.
— Но я не знаю никакой миссис Дэвис, мистер Шейн, — Доринда подняла свои широко раскрытые глаза на детектива и недоумевающе сморщила хорошенький носик, словно пытаясь отыскать в памяти еще одно воспоминание непорочной юности.
На этот раз пришлось удивиться самому Шейну. Если девушка лгала ему, то она была не только превосходной танцовщицей, но и выдающейся драматической актрисой, второй Дузе. Он продолжал свои наблюдения, когда она снова взяла в руки вилку и нож и атаковала бифштекс с жадностью нормального проголодавшегося подростка.
— А где теперь ваша матушка, Доринда? — спросил Рурк, наполняя свой бокал и с отвращением разглядывая стоявшую перед ним тарелку.
— Не так далеко отсюда. Вчера я получила от нее письмо. Она думает, что я по-прежнему работаю продавщицей, зарабатывая тридцать долларов в неделю.
Она положила в рот солидный кусок мяса и с наслаждением прожевала его.
— Потрясающе вкусно! Но пора закругляться. Мне предстоят еще два выхода сегодня вечером.
Шейн выругался про себя. Разумеется, даже сейчас ему ничего не стоило вернуть полученный аванс и предложить миссис Дэвис убраться куда-нибудь подальше. Он чувствовал себя в роли человека, одной рукой протягивающего мороженое ребенку, а другой приготовившегося надавать ему по губам. Он попытался поймать взгляд Рурка, но глаза репортера были упрямо опущены к пустому бокалу. Не сговариваясь, приятели одновременно протянули руки к бутылке.
