Окопы — это, конечно, громко сказано. Так — ямы на двух-трех человек, глубиной чуть выше пояса. Но в горах и такое будешь полдня долбить, так что, считай, повезло нам с ночлегом. А мы все очень надеемся, что это остановка именно с этой целью.
После случившегося на горе, где подорвался Гришин, мы держимся вместе с Мордвином. С ним и попадаем в очередной, проверенный саперами окоп. Нам повезло — он всего метрах в двух-трех вниз по склону от того места, где толпится основная часть наших.
Только успеваем дойти до своего нового «дома», как раздается жуткий взрыв. Мы кубарем скатываемся в яму, сверху на нас валится еще и непонятным образом оказавшийся здесь боец разведроты с эсвэдэшкой.[10] Пережидаем несколько секунд после взрыва, потом осторожно высовываемся с автоматами на изготовку. Разведчик в прицел «СВД» рассматривает поросший лесом склон горы напротив. Ни стрельбы, ни новых взрывов не слышно. Стоявшие наверху, которым пришлось падать прямо в грязь, поднимаются, ошалело оглядываясь: «Что это было?»
Ротный опомнился первым: «Командирам взводов проверить личный состав!»
Взводные начинают перекличку. Судя по отзывам, все наши целы. А после такого взрыва, казалось, полроты не досчитаемся…
Так и не поняв, что случилось, начинаем с Мордвином оборудовать место для ночевки. Для нас это сейчас самое актуальное — со взрывом и его последствиями разберутся кому положено.
Мы затягиваем яму сверху одной плащ-палаткой, а другую бросаем на дно. На нее броники — это постель. В голову — РД. Все, походная постель готова.
Кто бы мне сказал, чуть больше полугода назад, в Москве, что я буду спать зимой в горах, на голой земле, подстелив под себя бронежилет, а под голову поставив РД… Да что в Москве — даже не самая комфортная армейская койка кажется сейчас олицетворением роскоши и комфорта. Но самое удивительное и поразительное даже не это. А то, что это походное ложе для каждого из нас сейчас в сотни раз вожделеннее любой роскошной перины! Потому что, на чем спать, для нас, проживших сегодняшний бесконечный день, уже не важно. Нам бы только закрыть глаза, только бы отключиться хоть ненадолго. Этого жаждет и гудящее от усталости тело, и контуженный обилием эмоций и событий мозг.
Правда, спать нам предстоит по очереди. Один постоянно должен пялиться на противоположный склон на случай, если там начнется какое-то движение или стрельба.
Долго ковыряемся в своем логове, пытаясь разогреть кашу из сухпая. Таблетки сухого спирта не хотят разгораться, никаких дров поблизости не наблюдается. В конце концов плюем на это и съедаем и кашу и тушенку не разогревая. Вкуса от спрессованной перловки и каменного мяса вперемешку с жиром никакого, но желудок, давно уже жалобно подвывавший, набили. Много ли нам теперь нужно для счастья…
