ГЛАВА 8
Остров Анлакар. 34 Весны.
На удалении слышалась артиллерийская канонада. Стреляли в нескольких милях западнее города. Не большие морские пушки - что-то поменьше. Дэвиан узнал легкие полевые гаубицы, затем басовито ухнуло что-то более крупное. Но палили без особенного энтузиазма, явно больше для острастки. Дело шло к развязке. Было очевидно, что мятеж задыхается.
Сразу по окончании недолгого, но кровавого боя, в котором встретил свою гибель султанский флот, Дэвиан Каррел вышел на связь с Гайоном. Легат Гардейн и Магистр Лютиэн были шокированы случившимся - прежде всего, конечно, тем, что префект эскадры нарушил императорскую волю. Однако, поскольку сам Дэвиан происходил из правящей династии, они предпочли смолчать, здраво рассудив, что дядюшка как-нибудь сам разберется со строптивым племянником, им же лучше держаться в стороне. Дядюшка-Император, кстати, хранил молчание до сих пор. Дэвиан подозревал, что Велизар не может решить, как реагировать на все случившееся, и это префекта пока что устраивало.
Неясно было, и что предпримет Император против ивирцев. С формальной точки зрения, действия султана Ажади Восьмого следовало рассматривать, как неоспоримый casus belly. До сих пор на любую попытку чужого флота вторгнуться в имперские воды Ксаль-Риум всегда отвечал одинаково. И некоторые газеты уже вещали о неизбежности жестких ответных мер против Лакрейна. Но Дэвиан допускал, что Велизар III, как обычно, предпочтет воздержаться от решительных шагов. Хотя он готов был признать, что в данном случае это было бы даже оправдано. После гибели ядра военно-морского флота Султанат не опасен, но свою землю ивирцы будут защищать упорно, а Империи сейчас невыгодно ввязываться в долгую, затратную и никчемную войну на юго-западе.
После разгрома ивирского флота и бегства жалких его остатков окрестные воды вновь оказались во власти Империи, и переброска подкреплений уже не представляла сложностей. С континента прибыли транспорты с солдатами и боеприпасами, которые выгружались в единственном на весь остров большом порту - Атрии. Вместе со своими легионами прибыл и сам Дариус Лютиэн, который уже несколько дней занимался тем, что умел лучше всего: позировал перед фотокамерами газетчиков, собравшихся в Атрии со всей Империи. Фотографии благообразного бородатого Магистра в парадном мундире, верхом на вороном коне, или на вершине какого-нибудь холма в окружении штабных офицеров, украшали первые полосы "Песни Феникса", "Южной Звезды", "Вестника Империи" и прочих крупных изданий. Не удалось избежать внимания газетчиков и Дэвиану, который предпочитал проводить время на борту кораблей своей эскадры - его портрет тоже попал на страницы газет, где во всех подробностях (само собой, преувеличенных до полной неузнаваемости) смаковалась победа Западной Эскадры над султанскими кораблями и пленение вражеского командующего.
