Арио Микава склонил голову.
- Я боюсь, что этого не избежать, Блистательный.
- Я думаю так же, - Ажади сверкнул карими глазами. - Ксаль-Риум - проклятье Ивира, они давно грезят о том, чтобы сокрушить нас. У них есть все - земли, сила, богатство, но им мало этого. Они жаждут власти над миром, и мой долг - остановить их!
В глазах султана горела ярость, словно он искренне верил в то, что говорил. А может быть, и верил, кто знает? Ажади был непредсказуем, глуп и лицемерен, но одно чувство пронес через всю жизнь - ненависть к Ксаль-Риумской Империи, и эта ненависть была искренней, не показной. Всякий раз, когда Ажади Солнцеподобный начинал говорить о Ксаль-Риуме, его голос звенел от злобы, и Арио Микава вспоминал поговорку, популярную в Агинарре: "Отец ненависти - страх, а мать - зависть".
- Если Империя решится на агрессию, я уверен, что Ивир покажет миру свою славу, Блистательный.
О да, когда-то мир видел славу Ивира. Лет двести назад. А еще раньше под властью султанов была даже часть континента, но эпоха расцвета - весьма долгая, надо признать - осталась в прошлом. Становление Ксаль-Риумской Империи и длительное соперничество с богатым и густонаселенным континентом подорвало силы островного Ивира, а затем череда всех этих Блистательных, Солнцеподобных и Просвещенных, не желавших видеть, что мир вокруг них изменился, окончательно ввергла страну в упадок. Сегодня от Ивира остался огрызок, и это было печальное зрелище. Вид некогда великой державы, живущей памятью об ушедшем золотом веке, навевал уныние. Проведя здесь три года, Арио Микава невольно проникся жалостью к простому люду Ивира - а для агинаррийцев жалость не была чем-то характерным. И, конечно, личные эмоции не мешали капитану выполнять приказы, получаемые из Кинто, но иногда Микава задумывался: не попала ли Агинарра в ту же ловушку, что Ивир? Ведь пословицу о ненависти можно было применить не только к султану Ажади...
- Ивир не посрамит памяти великих султанов, мои предков, - заявил Солнцеподобный. - Если нам суждено вступить в войну, мы будем воевать и победим или погибнем. Я завтра же издам приказ о начале всеобщей мобилизации. Ивир будет готовиться встретить врага. Ну, а ты, капитан, ты и твой Сегун? Что вы можете сделать, чтобы помочь нам?
- Мы уже делаем многое. Ивир вовсе не беззащитен, Блистательный, а ксаль-риумцы - трусы. Вся их сила лишь в численности. Если они увидят, что война развивается неудачно, и что они могут понести слишком большие потери, они предпочтут отступить.
