. В этих краях собаки стали такой неотъемлемой частью жизни людей, что мифы часто называют их предками человека. Согласно рассказу Энонтеки, шведская принцесса оказалась в изгнании в Лапландии, и сопровождала ее только собака. Саами — потомки ее детей, и поэтому они «храбры и одеты, как короли»
[119].
Можно восстановить или вообразить маршрут, по которому охотники севера следовали за отступающим льдом. На стене пещеры в Южной Испании можно увидеть, как они жили четырнадцать тысяч лет назад: охотились, сражались, собирали мед. Земля наклонялась[120]. Солнце светило. После небольшого возврата холодов — вызванного, вероятно, потоками холодной воды с тающих ледников, — температура примерно десять тысяч лет назад снова начала подниматься, более или менее постоянно. Стада начали уходить на север[121]. За ними последовали собаки — вначале волки, одомашненные, вероятно, для охоты на диких лошадей[122]. Пришли в движение и люди[123]. Окружающая среда менялась, и на юге Франции росли груды костей оленя и кабана, лося и зубра. Согласно рисункам на стенах пещер танцоры надевали шкуры оленей. Некоторые племена неплохо жили в лесах, наступавших с юга, или поселялись в умеренном климате на плодородных почвах, на берегах судоходных рек и в горах, богатых охрой и оставленных ледниками; но собаки и их люди хотели следовать за северными оленями к сиянию отступающего льда[124].
Многие авторы под влиянием чувства вины, или жалости, или неверия в привлекательность северной жизни утверждают, будто жителей севера гнали в безжизненные земли, что они не сами туда стремились; несомненно, истина где-то посередине, но совершенно очевидно, как сами саами вспоминают свои доисторические миграции. Их привело сюда «их собственное стремление к северным оленям»[125]. В одном из мифов о происхождении народа рассказывается, что предок саами выбрал для жилья самую холодную землю, оставив юг брату, который был так слаб, что ему приходилось искать убежище от метели[126].
Средний этап движения идущих на север за льдом представлен поселением середины седьмого тысячелетия до н. э. Лепенски Вир в ущелье Железные Ворота на Дунае[127]. Здесь шаманы вырезали над очагами в камне изображения чешуйчатых рыб; все жилища почти идентичны, одно больше прочих. Некоторые племена обратились к рыболовству и сельскому хозяйству; собаки стали охранять стада; но другие продолжали движение, как те, что жили в поселении Скейтхолм. По мере того как из льда и наводнений возникал тот мир, что мы знаем сегодня, жители тундры цеплялись за самые северные обитаемые земли и за общество тех животных, которых они знали и которые могли дать им пищу. Великая миграция привела их в арктическую тундру, где на самом краю границы лесов и за ней северные олени могли кормиться мхом. Здесь, среди низкорослых кустарников и карликовых берез или на скалистых склонах, где снег покрывает мох, олени острыми копытами выкапывают его из-под трехфутового снежного покрывала
