— Пойдем прогуляемся, — предложила сегодня утром Ира. — И не забудь опустить уши на шапке.
Мы долго брели по улицам Васильевского острова. Стены домов были увешаны сосульками и впервые не смотрели на меня с усмешкой покойников с керамических портретов на кладбище. (Куда я часто заглядываю, потому что там всегда так спокойно.) Нет, они выглядели оптимистично, солнечно, весело. Отяжелевшие от снега ели напоминали связки павлиньих перьев. В небольшом скверике шел хоккейный турнир. Как же все сегодня приятно звучит: глухо, доброжелательно, пусто!
— Сегодня 10 ноября, — сказала Ира, — день рожденья моего папы. Когда он еще был жив, он говорил мне: «Я бы хотел, чтобы ты праздновала этот день и после моей смерти».
— Куда мы идем? — спросил я.
Она потянула меня за полу зимнего пальто, что досталось мне в наследство от ее покойного супруга — из-за наступивших холодов я стал его носить, несмотря на то, что не люблю донашивать вещи усопших. Ира ответила:
— Идем, куда глаза глядят.
Покажите мне женщину, которая не была бы слегка похожа на ведьму, не казалась бы порождением сверхъестественных сил. Это капризные существа, посланницы Господа, уж я-то знаю, о чем говорю!
Воды Невы превратились в нагромождение из сахарных голов. Сквозь стекла своих солнечных очков я смотрел по сторонам. Ведь никогда не знаешь, когда повезет. Сводчатый вход, балкончики с чугунными решетками: снимок улицы, на которой меня ограбили, я бессчетное число раз проявил и отпечатал в своем мозгу. Но куда девался оригинал? Эва, будь человеком. Подскажи наконец, где находится этот проклятый дом. Помоги мне, прости меня…
— Брось печалиться, — подбодрила меня Ира в ту минуту, когда мы проходили мимо леденцовой церквушки, купола которой сверкали на солнце, как глазурь на торте. — Слушай, а тебе не кажется, что это кошмарная постройка?
Мы пришли на площадь, на которой стоял кудрявый Ленин. Памятник тоже был живописно присыпан снегом. Я рассказал Ире, что человек за одну ночь может поседеть — так случилось с моей мамой, когда ей не исполнилось еще и тридцати. Но чтобы так быстро облысеть… Я даже не знал, что этот коммуняка когда-то ходил с такой густой шевелюрой.
— Кого ты имеешь в виду?
— Его, конечно, — я указал на памятник, — этот ваш Ленин.
— Ленин? Но ведь это же Пушкин, король поэтов. — Ира смотрела на меня в полном изумлении. — Ты никогда не слыхал об Александре Пушкине? Ну ты даешь… Ой, как ты классно смеешься…!
