— Маски за масками, — прошептала она, соскользнула с постели и подошла к окну. В саду горело столько факелов, что было светло, как днем. Вокруг двигались в танце гости, с высоты напоминая разноцветную сверкающую змею.
При виде такого веселья Анна улыбнулась и пожалела, что сейчас не может так же беззаботно наслаждаться жизнью. Ей хотелось, чтобы Роб обнял ее и закружил, небо расплывалось бы перед глазами и только он остался для нее на белом свете.
Ей хотелось, чтобы жизнь была как пьеса, с героями, злодеями и романтическими приключениями, четкой линией от начала и до конца и счастливым финалом.
— Только, пожалуйста, пусть это будет комедия, — сказала она себе. — Переодевания и торжество любви. Не надо никаких трагедий и кровной мести. И кровопролитий.
У нее болело сердце за Мэри Олден. И за Роберта. Его жизнь была пьесой мести, и Анна боялась, что в ней нет места для нее, ее нежности и заботы.
Он считал, что не заслуживает ни того ни другого, а она знала, что это не так. Он заслуживает все и даже больше. Только, возможно, никогда этого не примет. Во всяком случае, не сейчас.
Анна услышала тихий скрип петель и, повернувшись к двери, увидела Роба. На нем были только бриджи и распахнутая на груди рубашка. Волосы взъерошены, а в руке он держал какую-то книгу. Она внезапно поняла — он все это время стоял за дверью и ждал ее.
Роб закрыл за собой дверь, прислонился спиной и посмотрел на Анну:
— Не хочешь потанцевать?
Анна покачала головой:
— Я устала. Это так странно, Роберт, у меня такое чувство, словно сегодня я прожила несколько сотен лет, как несколько жизней.
— Я утомил тебя долгой прогулкой.
— Нет. Я не чувствую физической усталости. И... я очень благодарна, что ты позволил мне познакомиться с твоей сестрой.
— Я не мог поступить иначе после того, как ты поделилась со мной своей тайной.
— Тайной? — переспросила она.
— О твоем браке.
Анна глянула на веселящихся в саду гостей, танцующих, как в беззаботном облаке.
— Мой брак не был тайной, скорее жалостливой историей, о которой не хочется вспоминать.
— Тогда я вдвойне польщен, — сказал он.
Она услышала движение Роба, почувствовала спиной тепло его тела. Он закрыл окно, и в спальне воцарилось молчание.
— Ты так совсем замерзнешь, — произнес он. — Лучше посиди со мной.
Он взял ее за руку и повел обратно к кровати. Уложил в постель, подоткнул со всех сторон одеяло и сел рядом, привалившись к изголовью. Одной рукой он легонько обнял ее за плечи, и Анна улыбнулась ему. Да, именно этого ей и хотелось — быть с ним наедине и в тишине.
