— Обвиняемый Заславский, в материалах дела есть ваше признание. Как вы это объясните?
— Показания я дал под давлением следствия.
— Каким образом давили на вас? Били?
— Нет.
— Угрожали?
— Да.
— Чем?
— Обещали возбудить уголовное дело против моей семьи. К тому же мне самому требовалась срочная операция. Следователь не разрешал госпитализацию, пока я не написал признание.
— Чем вы можете доказать это?
— Ничем.
— И вы хотите, чтобы суд вам поверил?
Заславский вздохнул.
За решеткой в зале суда сидел не тот человек, которого знали Гольцов и Михальский. Внешне, конечно, многое осталось по-прежнему. Только в волосах больше седины, на лице прибавилось морщин и плечи вроде бы стали чуть уже. В нем исчез внутренний стержень, который раньше чувствовался буквально во всем: во взгляде, в движениях, в голосе. Михальский помнил, как первый раз увидел знаменитого командира группы спецназа в Афгане. Невысокий офицер в полевой форме и самодельном «лифчике» для автоматных магазинов ходил вдоль строя. Солдаты стояли навытяжку. На худой шее офицера напрягались мышцы и пульсировала артерия. От него исходила такая энергетика, что он выглядел гораздо выше и сильнее своих солдат. А негромкий голос пробирал до мурашек.
«Кто это?» — спросил тогда Яцек.
«Паша Заславский, — ответил стоявший рядом офицер разведки. — Готовит своих к выходу на боевые».
Теперь в зале суда стоял старик со сломанной судьбой.
Совсем другим был Заславский и в 1993 году. Тогда он помог Гольцову и Михальскому, когда у них было лишь два пути: по миру или в петлю.
В 1991 году оба служили в Литве. Георгий — переводчиком-референтом, Яцек — в КГБ. Обоих заподозрили в участии в борьбе против конституционного строя, штурме Вильнюсского телецентра.
Оба бежали от ареста за границу. Гольцова занесло в Лондон, где ему пришлось работать в порту грузчиком. Михальский попал во французский Иностранный легион. В Европе им не понравилось. Чужая земля, какая бы она ни была хлебосольная, всегда чужая…
Родина их встретила равнодушно. Положение обоих мало радовало: из армии никто не увольнял, но и в кадрах они не числились. В Москве Михальский встретил Заславского, который по приказу Ткачева создавал буквально с нуля 45-й полк ВДВ. Заславский сразу же предложил Яцеку идти к нему и утряс все формальности в кадрах. Через Заславского вернулся в армию и старший лейтенант Гольцов.
— Обвиняемый, вы были знакомы с Дмитрием Белугиным?
— Да.
— Когда и при каких обстоятельствах вы с ним познакомились?
