20 октября немцы прорвали оборону румынских войск на рубеже Сольнок — Тисафельдвар и подошли к Кишуйсаллаш. Комбриг получил распоряжение срочно собрать всех, кто может держать в руках оружие, свести их в одно подразделение и занять оборону в трех километрах северо-восточнее Пуста-Эсеег. Собрали всех: разведчиков, саперов, связистов, ремонтников и танкистов. Всего набралось меньше роты — 80 активных штыков. Вот это разношерстное подразделение при поддержке минометной роты старшего лейтенанта Киселева и одной противотанковой пушки заняло оборону в указанном районе. Но, слава богу, воевать не пришлось, и 23 октября мы были сменены соединениями 6-й гвардейской армии.
18-й танковый корпус был выведен на отдых и формирование. 1 ноября 170-я танковая бригада покинула деревню Буча и, совершив три ночных перехода по маршруту Дьома — Баттонья — Сынпетрул, 4 ноября сосредоточилась в Ковачи, в 8 км севернее Темишоара. На формировании, как обычно, были произведены кадровые перестановки. Вместо погибшего под бомбежкой 21 октября командира 2-го батальона старшего лейтенанта Матвеева был назначен старший лейтенант Джумин. Командиром нашего 1-го батальона стал майор Грищенко, а 3-го батальона — капитан Отрощенков.
Стояла золотая осень 1944 года, и это были удивительно теплые, солнечные, безоблачные дни. Воздух был свеж и прозрачен, особенно ночью и ранним утром. Ковачи было добротным, чистым, ухоженным немецким поселением, и у многих бойцов сразу возникла неприязнь к его жителям. Те в страхе притаились, боясь возмездия. Среди наших солдат и офицеров все чаще слышалось пренебрежительное слово «фашисты». Комбриг и начальник политотдела вовремя подметили это. Пришлось собирать собрания, вести разъяснительную работу, что война идет с гитлеровской кликой, а не с мирными, ни в чем не повинными людьми. Для острастки бойцам напомнили о трагическом случае в Крайове. Все это было своевременно и крайне необходимо. В итоге короткое пребывание в Ковачах прошло мирно. Жители быстро успокоились и начали относиться к нам с большим уважением.
Мы разместились в домах, потеснив хозяев, и сразу приступили к обслуживанию техники и приведению личного состава в порядок. Я поселился в отдельном домике. Хозяйка по утрам готовила мне завтрак, а обедать я ходил в офицерскую столовую. Как-то раз гляжу — идет Мария Мальцева, уже стройная.
— Какими судьбами здесь? А где это все у тебя?..
— Все было и ушло. — И потом сколько я у нее ни спрашивал, она так и не сказала, что же произошло.
