Дирекриса помолчала.
— Но, знаешь, чем дальше, тем больше кажется, что все — краска кончается…
Под лестницу заглянула секретарша. Маша встрепенулась было ей навстречу.
— Раиса Николаевна, контейнер с гуманитаркой пришел.
Директриса положила кисть.
— Ты продолжай пока, — кивнула она Маше. — Вернусь — догоню… — она ушла за секретаршей, деловито уточняя что-то на ходу.
Через минуту чужие острые каблуки быстро простучали мимо по коридору, вернулись и остановились у Маши за спиной. Она оглянулась: Галя, насмешливо склонив голову, разглядывала ее забрызганный краской наряд.
— Красишь? — спросила она. — Ну-ну…
Маша медленно окунула кисточку в ведро, сняла лишнее о край.
— А между прочим, твой любимый сегодня улетает с ней. Насовсем… В полвторого самолет, из Шереметьева… Если, конечно, тебе это интересно.
Маша с деревянной спиной молча продолжала работу.
— А летом поженятся. Мать ей уже платье шьет… Платье — абзац, она мне в каталоге показывала: вот здесь кружева, а снизу воланы, воланы до самого пола. Шляпка тоже кружевная, с вуалью, и перчатки до локтя. В церкви будут венчаться…
Маша, как робот, размеренно водила кистью вверх и вниз, вверх и вниз по одному и тому же месту.
— Думаешь, мне тебя жалко? — спросила Галя. — Да ни капли! Ни капельки! Так тебе и надо, дура! Одно слово — придурочная! Я не знаю, что бы я сделала, если бы у меня вот так парня увели. А ты крась, крась…
Только когда шаги ее затихли, Маша опустила кисть и обернулась, с застывшим, как маска, белым лицом и темными глазами…
Уже без косынки и халата, в одних тонких трениках она спрыгнула в палисадник из окна. Поодаль, у крыльца стоял трейлер с яркими надписями на чужом языке, оттуда слышался командирский голос директрисы…
Маша нетерпеливо звонила в дверь к Губану.
— Марго? — остолбенел тот на пороге с глупой улыбкой.
Маша молча прошла в квартиру, встала, привалившись спиной к зеркалу в прихожей.
— Что случилось? — Губан тревожно заглянул снизу ей в лицо.
Из кухни высунулся стриженый парень с бычьей шеей.
— Чего там?.. О-о! — оценил он Машу. — Что за телка!
— Отвали! — крикнул Губан. — Что случилось, Марго? — Он встряхнул Машу за плечи.
— Пусть уйдут, — сказала она.
Губан кинулся на кухню, там начался крутой разговор. Мимо Маши прошли к двери трое в спортивных костюмах, одинаковые, как кегли.
— С телкой кувыркаешься, а счетчик стучит… — недовольно сказал один.
— Потом, ладно, завтра разберемся… Пока, давай! — Губан суетливо выпроводил их и провел Машу в комнату. — Ну?
