Мясо снегиря | страница 22

— Я в Москве… Повидаемся?

— Давай…

Она пришла в ресторан с Машей

— Она прекрасная скрипачка! — сообщила Муся. — В него пошла…

— Здорово!

Маша, видимо, пошла не только в отца, но и в Мусю, так как бросала на меня двусмысленные взгляды. Муся перехватывала Машины стрелялки и заметно нервничала.

— Надеюсь, ты не считаешь меня виноватой в его смерти?

— Что ты! — замахал руками я.

— С ним невозможно было жить! Он был алкоголиком! А ты знаешь, как тяжело с алкоголиком!..

— Не надо, Муся!.. Девочка…

— Действительно… — Она взяла себя в руки. Говорить было больше не о чем… Молча доели…

Девочка Маша по-сучьи улыбнулась мне…

Расставаясь, я сообщил, что сам скоро буду в Париже.

— Гульнем? — предложил.

— Как тогда? — Она имела в виду, как тогда, в юности.

— Ага…

Через три недели я позвонил ей из отеля, уверенный, что в память о нем дам Мусе денег на Машину учебу в консерватории.

— Гульнем? — спросил еще раз.

— Конечно, — с радостью отозвалась она.

— Возьми обязательно Машу!

— Машу?!. — Она осеклась, а потом попросила, чтобы я позвонил в пять.

Больше к телефону она не подходила…

Позже я понял, что Муся приревновала меня к своей дочери, чувствуя, что и у той не все в порядке с контролем.

Извини, сказал я своему другу про себя. Это не твои женщины! Пошли они на х…!

Я до сих пор не могу найти ту, некрасивую, чтобы отблагодарить ее великую женскую душу, чтобы поклониться ей за друга, за умение любить то, что тебе дано, и сострадать страдающему…

Она растворилась в пространстве, в Бесконечности, тихо, не привлекая внимания, и никто даже имени ее вспомнить не может… То ли Марина, то ли Галина… Или еще как?..

Но я обязательно ее найду! Я обещаю тебе, мой друг!

Еще в пору совдеповского детства мне часто грезилось, что в далекой Америке проживает какой-нибудь мой третий дедушка или скупердяй дядюшка, которые вот-вот загнутся, и специальный юрист по таким нежным вопросам, как наследство, явится в мою убогую квартирку и объявит, что волею судеб я стал мультимиллионером…

Позже, похоронив мечты о долгожданном богатстве, оставив их в счастливом детстве, выросшим в дяденьку сорока лет, заработавшим какие-никакие деньги, я уже точно знаю, что ни миллион, ни даже миллиард не делают человека счастливым. Нет связи между презренным металлом и высоким состоянием души. Бабки отдельно, душа тоже отдельно. Как не ищи, а все равно не имеется прямых связей… Есть лишь единственная форма материальной состоятельности, имитирующая счастье, — «комплекс Пушкинского «Скупого», который даже тактильно испытывает от прикосновения к богатствам некое физическое удовольствие, сравнимое с пиком сексуального вожделения… Но счастье ли это?..