— Это бесполезно, — ответил Артмут. — Мы достигли бы Баку тоже ночью, и нам пришлось бы потерять целый день в ожидании отправления первого судна.
— Мы очень устали, и отдых нам не помешает, — попытался ободрить друга Линкольн.
— Хорошо, — согласился Геркулес.
— Мы будем гостями епископа Левона Кочаряна. Это самый авторитетный человек во всей Армении.
— Вы меня переоцениваете, — проговорил священник, приближавшийся к группе по длинной ковровой дорожке. На нем не было епископальных уборов. Его облачения больше походили на одежду англиканских священников: черный костюм, черная рубашка и белые брыжи.
— Ваше высокопреосвященство, Левон Кочарян, рад новой встрече с вами, — сказал Артмут, обнимая епископа.
— Ты представишь мне своих друзей?
Артмут сделал то, о чем его просили. Епископ приветствовал по очереди всех своих гостей, но задержался, когда очередь дошла до Геркулеса.
— Вы собираетесь посетить Долину Убийц? — спросил он его, не отнимая руки.
— Да, — ответил Геркулес, которого ошеломило выражение лица священнослужителя.
— Там есть нечто большее, нежели холодная голая местность и небольшие рощицы. Вот уже в течение многих веков в стенах крепостей, построенных ассасинами, сосредотачивается все могущество зла. Предание гласит, что любой, кто войдет в долину, немедленно превратится в одного из них.
— Мы будем осторожны, — пообещал Геркулес, отпуская руку епископа.
— Существуют вещи, неподконтрольные человеческой воле. Подобно тому, как вы не можете скрыть выражение тревоги на своем лице.
Геркулес с удивлением посмотрел на него, но потом решил, что все это лишь какой-то трюк. Посыльный, предупредивший священнослужителя об их приходе, рассказал ему и о состоянии Джамили.
— Мы готовы противостоять чему угодно.
— Невозможно бороться со злом оружием людей. Уверяю вас. Вам предстоит научиться бороться против него с помощью пистолетов совсем иного свойства.
— Сожалею, святой отец, но я не верю ни в святую воду, ни в какие-либо иные причуды религиозного ханжества.
Епископ нахмурил лоб и посмотрел ему прямо в глаза. Потом суровое выражение сошло с его лица, и он положил ему руку на плечо.
— Извините меня, не пристало доброму хозяину вступать в дискуссии с только что прибывшими гостями, обремененными поклажей. Я попрошу своего слугу разместить вас, и сегодня же за ужином мы продолжим этот разговор.
Все разошлись по своим комнатам, а епископ подошел к главному алтарю. Там он начал громким голосом молиться и молился до тех пор, пока в его сознании не возник кошмарный образ, отчего священника бросило в жар.
