Затем он принес с реки пару ведер воды и пошуровал по полу тряпкой. Не было сил возиться, тщательно замывать кровь, но хоть главное убрать, чтобы вонищи не было. А завтра можно еще раз помыть и даже доски поскоблить, если понадобится.
Наконец он вернулся к лорсу. Сердце Одживея уже остановилось. Ближайший факел хорошо освещал громадного зверя, в голове мокро блестела еще не начавшая запекаться рана.
Даниэль постоял рядом, кусая губы, потом прошел в хижину, взял несколько палок, обмотал пропитанными жиром тряпками, воткнул палки в землю вокруг лорса и зажег. Пламя отпугнет ночных хищников.
Сквозь выступившие слезы он смотрел на огненное ожерелье. Огни расплывались перед глазами, и факелов казалось больше, чем было на самом деле. А о Сат Аше никто не позаботится; один Нечистый знает, кто сейчас гложет кости старого лорса…
Вскрикнула и вскочила с лавки Элли. Из хижины вынырнул Сильвер, остановился черным силуэтом в дверном проеме, и его вытянутая тень пересекла слабо освещенный прямоугольник на земле. У пастуха екнуло сердце. Что там еще?! Новый бой им не выдержать.
Вслушавшись в ночь, сквозь мягкий гул пламени он различил отдаленный топот. Лорсы! Так могут бежать только лорсы! Сат Аш привел-таки помощь?
У Даниэля внутри пробежал холодок нового страха. Элли — как на нее посмотрит начальник стражи? И пер Альберт?
Наплевать, решил он. Поначалу все будут заняты историей с лемутами, а женщиной-воином займутся потом, когда Даниэль успеет их подготовить. Она ведь никому не сделала дурного; значит, и люди ее не обидят.
Пастух завел зеленоглазую в хижину, а пса, наоборот, выпроводил за порог. Отнял у Элли нож, усадил ее на постель и переставил светильник на край стола, чтобы Элли оказалась в полумраке и меньше бы бросалась в глаза ее леопардовая шкура.
— Аиэль?
— Сиди тихо, — велел он и вышел встречать гостей. Дверь оставил приоткрытой: мало ли, кто пожаловал, всякое может случиться; надо иметь возможность без задержки юркнуть в хижину, закрыть засов и потушить свет. А стрел в запасе еще достаточно, чтобы любой враг пожалел о том, что сунулся к лорсиному пастуху.
Сквозь листву замелькали огненные точки — факелы в руках всадников. Одна, две… Всего две? Разве это не поселковая стража под предводительством Жильбера Карро? Сильвер волновался и тревожно нюхал воздух.
— Кто это? — вполголоса спросил его Даниэль.
В ответ пес уселся на задние лапы и на весь лес залаял. При этом хвост его молотил по земле, и у пастуха отлегло от сердца. Видимо, все же свои.
