— Атом Стальная Длань, — сказал профессор. — Вот такое имя. Я решил, что назову тебя так. Может тебе и невдомек, но это очень, очень хорошее имя.
— Атом Стальная Длань? — это, повторяя за ним, произнесло свое имя.
Это не имело возможности судить, хорошее у него имя или плохое. Если все должны носить какое-то имя, значит и оно должно покориться общей участи.
— Все понял, — сказало это. — Меня зовут Атом Стальная Длань.
— Отлично, — обрадовался профессор. — Как бы там ни было, а ты родился. С этого момента тебе многому придется учиться. Впрочем, что это означает в применении к роботу, я понятия не имею.
Покончив с этим, профессор сказал:
— Чтобы тебя породить, я не спал несколько ночей подряд, к тому же уже поздно, утро вечера мудреней. И люди, и роботы должны ночью спать.
Выслушав его, это улеглось в постель и приготовилось спать.
— Профессор! — сказало это, когда профессор уже выходил из комнаты.
— Что еще?
— Мне кажется, я видел сон.
— Да ну! И когда же это было?
— Перед тем, как ты меня породил.
— Странно! Очень странно! Это имеет огромную ценность для науки! — профессор, уже не обращая внимания на это, в сильном возбуждении, о чем-то яростно сам с собой споря, выскочил из комнаты.
Оставшись один, Атом повернулся на бок. Комната терялась в сумерках, за маленьким окном простиралась глубокая тьма. Там — деревня Пингвинка. С завтрашнего дня я стану одним из ее жителей. Но Атом не чувствовал ни надежды, ни радостного возбуждения. Ведь профессор успел сообщить ему, что у робота нет обязанностей, нет развития, нет будущего. Узнав об этом, Атом спросил у профессора, зачем же, в таком случае, он его породил? Ведь если профессор прав, в его, Атома, существовании нет никакого смысла. На что профессор сказал, что этого он и сам не знает. Знаю только, что я тебя создал. Но мало ли еще чего мне приходилось создавать! Для всего искать причину не хватит никакого времени. Как только у меня выдается свободная минута, я спешу создать что-нибудь новое… Атом прикрыл веки. Все погрузилось в темноту. Он понял, что в его голове всплывают и исчезают бессвязные мысли. В то время я тоже видел сон, подумал Атом. Но тотчас появился профессор и с негодованием объявил: Роботы снов не видят! И все же, в то время, прежде, чем я проснулся, прежде, чем меня разбудил профессор, я без всякого сомнения видел сон. И что же это был за сон? — спросил профессор. — Допустим, тебе и вправду приснился сон, но ты никогда, никогда не сможешь его вспомнить! В тот момент, когда Атом заметил, что впервые в своей жизни начинает «засыпать», он уже был охвачен глубоким сном.
