— Что, простите?
— Купает, — повторила учительница. — Кто Кэтрин купает?
Брови священника сошлись на переносице.
— Обычно экономка, — ответил он.
— А она ей нравится? — Миссис Ингерсолл вытащила тоненькую цепочку из-под выреза своего красного платья и стала водить по ней пальцем.
Он сказал:
— Ну, с Кэтрин это бывает трудно определить.
— Я имела в виду, нравится ли Кэтрин вашей экономке?
Он обратил внимание на то, что на цепочке висит маленький серебряный крестик.
— О, разумеется. Конни Хэтч — чудесная женщина. Надежная. Достойная гражданка.
— Преподобный Кэски, я спрашиваю вас об этом потому, что Кэтрин иногда выглядит не совсем… ну, недостаточно ухоженной.
Долгое время священник не мог промолвить ни слова. Он подпер подбородок большим пальцем и выпрямился на стуле.
— Я уделю этому больше внимания, — пообещал он. В затылке у него стало горячо.
Миссис Ингерсолл сказала:
— Я несколько раз говорила о Кэтрин с нашим директором, и, если Кейти не исправится, нам кажется, будет неплохой идеей протестировать ее. Не уверена, знаете ли вы, что Ронда Скиллингс… Но ее-то вы знаете, верно?
Тайлер кивнул.
— Ронда собирается защищать в университете диссертацию по психологии о влиянии травмы на ребенка. Ужасно интересно. Сейчас выходят работы о детях, перемещенных во время войны. Ронда пишет свою диссертацию и работает у нас в школе в качестве советника по психологии. Как волонтер. Бесплатно. У нее кабинет внизу. И когда у ребенка… ну, вы понимаете… случается в классе срыв, то прекрасно срабатывает, причем буквально для всех, если такой ученик проводит там с ней некоторое время.
— Боюсь, я не совсем вас понимаю, — произнес Тайлер. — Боюсь, я как-то упустил нить ваших рассуждений…
— Я говорю, у нас есть проблема, мистер Кэски.
— Да. Настолько-то я вас понял.
— И что ее визг в моем классе мешает мне выполнять мою работу.
— Да.
— И что нам очень повезло, что у нас есть Ронда Скиллингс, которая может поработать с Кэтрин, когда девочка ведет себя не очень хорошо.
Священник посмотрел на классную доску, посмотрел на маленькие столики и стульчики, посмотрел на крохотную раковину в углу комнаты. Когда он снова посмотрел на миссис Ингерсолл, ему показалось, что она сидит за толстым листом стекла: красные плечи ее платья, каштановые волосы, завивающиеся в кольца у ключиц…
Он спросил:
— Что же вы раньше не сообщили мне об этом?
Женщина перестала играть с тоненькой шейной цепочкой:
— Мы полагали, проблема со временем разрешится сама собой. Но становилось только хуже.
