Суть времени, 2013 № 20 | страница 2
И вот тут включаются все рефлексы, свойственные сильным людям, прошедшим через очень серьезные испытания. Какие испытания? А вы, наверное, думаете, что руководить экономикой Петербурга в 90-е годы можно, не проходя через черт знает что?
Люди слабые, сентиментальные, ориентированные на академическую деятельность, на рассуждения о преимуществах Кейнса над Фридманом, не продержались бы в должности экономического смотрящего за бандитским Петербургом 90-х годов и двух дней. Они бы умерли от страха. Или по иной причине. Но, скорее всего, от страха — до иной причины дело бы не дошло. А Путин не помер, как мы видим, ни от страха, ни по другим причинам. А напротив, очень даже хорошо себя чувствует. В отличие от других — пытавшихся ему объяснить, что он, видите ли, жизни не знает.
Ну и что должен чувствовать такой человек, когда ему сулят судьбу Каддафи? И не абы кто ее сулит, а, например, тот же Маккейн, который по подходам и степени конкретности резко превосходит сразу и какого-нибудь покойного американского Лакки Лучано и нашего… ну… даже не знаю, кого поставить в этот ряд… Кучулория, наверное. Уж никак не Япончика и деда Хасана — явно недостаточно круты они для такого сопоставления.
У Путина сильные и безошибочные инстинкты. Да и аналитические способности далеко не худшие — иначе бы не выжил, не преуспел. И понимая, что именно замыслил совокупный западный политический гангстер (он же наиблагороднейший борец с разного рода тиранами), Путин не пасует. А принимает вызов. На уровне рефлекса принимает — понятно вам, господа эксперты? По принципу «I fuck you». Но одно дело — отреагировать подобным образом на совокупного иноземного гангстера, а другое дело — пуститься во все тяжкие. Путин, пожалуй, самый осторожный из всех, кто возглавлял когда-либо российское государство. Максимум осторожности он проявляет в том, что касается экономики. Осторожность эта, я убежден, носит и прагматический, и иной характер. Сначала о причинах этого иного характера.
Путин твердо уверен в том, что в основе злоключений Советского Союза, то есть того, что он назвал геополитической катастрофой, лежат именно экономические обстоятельства. И что если он начнет хотя бы в малейшей степени воспроизводить эти обстоятельства, то кончится все крахом Российской Федерации. Нужно быть слепым, глухим и обалделым для того, чтобы не понимать степени убежденности Путина именно в этом. Справедлива ли эта убежденность — неважно. Но то, что Путин в этом убежден, очевидно любому, кто не путает сны с реальностью. Для этого достаточно почитать его последнее Послание Федеральному Собранию. Все, что касается идеологии, — консервативно. Все, что касается экономики, — либерально. И так будет до тех пор, пока не случится нечто экстраординарное. А когда нечто экстраординарное случится — прошу прощения, будет уже не до Глазьева.