...
Уважаемая Любовь Ивановна!
Это мое первое письмо. Я раньше никогда никому не писала – просто некому было, поэтому если что-то не так, Вы уж извините.
Я прочла четыре первые книги, то, что я была потрясена, – это, наверное, не новость. Эти книги мне дала моя любимая бабушка – человек, который меня вырастил, воспитал, но главное, научил ВЕРИТЬ.
Получилось так, что книги эти попали мне в руки в очень тяжелый для меня период, и так плохо, как сейчас, мне еще не было никогда.
Если учесть, что мне всего 16 лет, то можно предположить, что у меня еще все впереди: и радости, и несчастья, но…
Я всегда думала, что в этой жизни мне повезло: есть любимые папа и мама (отец неродной. Родного я не помню, они с мамой развелись, когда мне было где-то три месяца), сестренка, которую я просто обожаю, бабушка – самый родной человек на свете.
А рухнуло все в один миг. Отец нашел другую женщину. Мама поплакала немного и решила – пусть уходит, но что-то в сердце подсказывало – уж не приворожила ли эта женщина его?
Мама поехала к какой-то ясновидящей (уж не знаю, ясновидящая она или нет), и та подтвердила ее опасения: приворожила, и не как-нибудь, а со знанием дела. Еще сказала, что если его от нее не отвадить, то он просто умрет рядом с ней.
Все эти обряды, которые она проделывала, были с использованием черной магии и действовали не только на психику папы, но и на его физическое состояние. После этих слов мама и мы с сестрой испугались не на шутку: чтобы что-то случилось с папой, мы не хотели.
А что-то уже началось. Из дома он не торопился уходить, но постоянно звонил этой женщине и разговаривал с ней прямо на глазах у нас с сестрой.
Было больно, обидно до слез, но то, что так плохо, приходилось всеми силами скрывать и не показывать. Ко всему прочему отец стал выпивать. В ночь под Рождество он выпил очень много и в таком состоянии сел за руль. А в этот день был жуткий гололед. Всю ночь я заснуть не могла.
Молилась, молилась, молилась – только бы с ним ничего не случилось. До середины следующего дня мы не знали, где отец. А потом он появился целый и невредимый. Он, кажется, всю ночь был в каком-то клубе или баре.
