— Да ну? — У Тибора защемило сердце: ему не довелось сражаться на баррикадах! Разве не обидно: товарищи участвовали в боях, а он прозябал в штрафном лагере.
— Не веришь, дружище? — улыбаясь, спросил старший красногвардеец. — Мадьяры тоскуют по революции. В Москве военнопленных очень много. Съезжаются со всех концов России. Комитет держит связь с лагерями, ищет надежных людей. Венгры сражались в России за победу социалистической революции. О Бела Куне слышал? Бывший прапорщик, он еще в Томском лагере работал с большевиками. Сейчас в Петрограде редактирует венгерскую газету.
Слышал ли он о Куне? Еще бы… В Коложваре Кун возглавлял работу по социальному страхованию. Образованный социалист, прекрасный оратор, отлично владеет пером… В 1913 году Тибор встречался с Куном на съезде социал-демократической партии. Как жаль, что в Петрограде не повидались!
— Да, браток, за наших можно не краснеть. Многие потрудились для святого дела. Я записал тут несколько имен… — он вытащил из кармана потрепанный блокнот и полистал его. — Послушай-ка, в Томске, например, вместе с Куном действовали лейтенант доктор Ференц Мюнних и старший лейтенант Зайдлер. В Саратове — Келлнер, в Соликамске — капрал Самуэли, в Омске — прапорщик Лигети…
Тибор улыбнулся и хотел что-то сказать, но в этот момент в разговор вмешался второй красногвардеец.
— Да что ты с ним разоткровенничался? Или не видишь — переоделся в штатское и пробирается в Москву. Готов поклясться, что не комитет ему нужен, а черная биржа…
— Помолчи! — строго одернул старший. — О человеке не по одежде судят, — и обратился к Тибору: — Сейчас потесним мешочников, браток, и посадим тебя на поезд. Помни, мы верим тебе.
Так пришел конец его скитаниям. На следующий день утром он прибыл в Москву.
Ему повезло: в особняке на Поварской проходило собрание представителей подмосковных лагерей. Они съехались, чтобы обсудить первоочередные задачи организации.
Представившись Янчику, Тибор устроился в удобном кресле, прислонил к подлокотнику палку и, достав блокнот, стал с интересом слушать.
Каждый оратор начинал свое выступление с приветствий в адрес Советской власти, которая предоставила им возможность создать организацию военнопленных. Однако в ходе прений все резче обозначались серьезные разногласия. Одни настаивали на том, чтобы организация занималась лишь бытовыми вопросами, другие ратовали за создание поистине социалистической организации, которая, не забывая об экономических интересах военнопленных, вела бы в основном политико-воспитательную, просветительную и организационную работу.
