«Господи, поддувает-то как снизу!» – промелькнуло в голове.
Закрыв глаза и вдохнув пряный лесной воздух, Николай подумал:
«Все, пора перестать жить прошлым. Надо привыкать к этой жизни в этом времени, и в этом теле. Пора признать, что лейтенанта Николая Верещагина больше нет. Он навсегда остался в пучине моря, разделив судьбу своего корабля. Теперь есть пятнадцатилетняя взбалмошная девчонка Оля Шереметьева, которая, тем не менее, никогда не забудет, кто она есть на самом деле… Как не забудет она и всех тех, кто навсегда остался в глубинах Балтики…»
Открыв глаза и глубоко вдохнув прохладный осенний воздух, Николай… нет, Оля шагнула в новую жизнь.
Автомобиль заложил вираж и мягко приземлился на площадку возле двухэтажного коттеджа. Они летели больше часа над лесным массивом, ибо клиника, где лежала Оля, находилась среди лесов Карельского перешейка, вдали от города. Оле доводилось летать несколько раз раньше, когда ее прежние друзья – летчики морской авиации катали ее на аэроплане над Финским заливом… В первый раз она толком ничего не смогла рассмотреть, переживая сам факт «воздушного крещения». В следующем полете она уже различала береговую линию, военные корабли и торговые суда на серо-свинцовой поверхности Балтийского моря. Она прекрасно помнила грохот поршневого бензинового мотора и ветер, продувающий открытую кабину аэроплана насквозь. Как давно это было… Нынешний полет совершенно не походил на все предыдущие. Закрытый сверкающий аппарат с удобным салоном даже отдаленно не напоминал те автомобили и аэропланы, которые помнила Оля.
Машина мягко коснулась колесами бетонной площадки и замерла.
– Ну, вот мы и дома, Оленька! – сказала бабушка, когда они, открыв двери, ступили на землю.
– Ты ничего не вспоминаешь? Вот наш дом, в котором мы живем, – бабушка указала на большой двухэтажный коттедж, стоящий в окружении деревьев. Рядом справа и слева располагались и другие похожие коттеджи. Это был жилой поселок недалеко от Петербурга.
– Пошли домой. Девочка, наверное, проголодалась, – подал голос дедушка. – Ведь сколько времени на казенных харчах…
Ни вид дома, ни окружающая местность не навеяли никаких воспоминаний. Оля понимала, что она никогда не была здесь раньше…
Первое, что она увидела, войдя в дом, был большой пушистый черный кот. Каким-то одному ему известным чувством он знал, что приехали хозяева, и ждал под дверью.
Но когда они вошли, кот неожиданно зашипел, прижал уши и приготовился удирать.
