Разумеется, мысль о какой-либо охоте отпала сама собой. Скажу более: иногда я сам приносил полные сумки разных вкусностей и почивал ими Истинных Хозяев Леса. Мисс Элене это нравилось, а я был почти на небесах от счастья. Уже очень скоро я имел честь познакомиться с ее отцом, бароном Стинвенгом. Замок мы посетили по его личному приглашению. Земля, как известно, слухом полнится, и наши встречи не могли долго оставаться тайной от внешнего мира. Сам же барон, изрядно располневший и не по годам поседевший мужчина, вряд ли когда-нибудь привлек бы мое внимание, если б у него не имелась такая прекрасная дочь.
Но все же подавляющую часть времени мы проводили в лесу. Часто во время наших прогулок я специально притормаживал Винда, чтобы несколько отстать и полюбоваться ее фигурой, выточенным точно из живого мрамора гибким станом. Она со своей стороны, желая немного пококетничать, пришпоривала Принца и делала вид, что хочет от меня убежать. Я, как одержимый, разумеется бросался в погоню. Ее звонкий смех был слышен на милю вокруг, привнося в мир животворящую доброту. Деревья в лесу, не имея ни стыда ни совести, совершенно беспардонно подглядывали за нашими амурными утехами, но даже при этом продолжали оставаться такими же хмурыми и заторможенными.
Догоняя ее, я говорил какие-нибудь избитые трюизмы или банальные комплименты, прочитанные мною в книгах, например:
– Мисс Элена! Будьте снисходительны! Вы же знаете, что моей старой кобыле не угнаться за вашей царственной лошадью.
И вот, когда моя почтительность переходила в явную лесть, причем, грубую и даже бестактную, она всегда хмурилась. Но, черт побери, даже в гневе она была по-своему великолепна!
– Не думайте, Майкл, что женщинам нравятся надутые комплименты, если их пышное содержание не соответствует действительности. Я хорошо знаю, на что способен ваш Винд, и уверена, что в конюшне моего отца вряд ли найдется ему соперник.
– Честное слово, еле за вами угнался, Элена! — я так воодушевленно врал, что сам начинал верить в то, что говорю.
– Ну хватит, Майкл! Лучше помогите мне слезть с Принца.
Этих слов я ждал каждый день как божьей росы, чтобы еще раз подойти к ней поближе, взять за руку и осторожно, как святыню, опустить на мягкую землю. Наши ладони плотно соединялись друг с другом. Секунды пьянели и затормаживали свой бег, а мне в голову ударяла их заразительная хмель. В тот момент наши лица находились так близко, что мне было достаточно одного незначительного движения, чтобы коснуться губами ее губ. Это движение без зазрения совести я мог совершить
