– Так-так, что же это у нас такое? Ну-ка, ну-ка, дай я тебя посмотрю…
Мужчина поднимал мне веки, заглядывая в глаза, щупал руку – она была страшно тонкой, худой, как плеть. Проводил иголкой по коже живота, по ногам, стучал молоточком. Я терпимо сносил эти издевательства, потом не выдержал и спросил:
– Доктор, а нельзя чего-то поесть? Очень уж хочется. И помыться, переодеться. А ещё – где я нахожусь?
– В психиатрической лечебнице, конечно. А ты думал – где? В санатории? – доктор засмеялся, и стали видны его желтоватые зубы, украшенные золотыми коронками. Я нахмурился – никогда не видел на зубах золотых коронок. Только читал об этом.
– Доктор, почему у вас золотые зубы? – неожиданно для себя спросил я – а почему металлокерамику не вставили?
– Что такое металлокерамика? – оторопело ответил врач, и прищурившись, усмехнулся – мда, расстройство психики налицо. Молодой человек, какой сейчас год?
– Не знаю. А какой сейчас год?
– Тысяча девятьсот семьдесят шестой – улыбнулся доктор – а в какой стране ты сейчас находишься?
– В России, конечно – вы же по-русски разговариваете, значит в России.
– Уже прогресс. Только не в России, а в Советском Союзе. И не страна Россия, а Российская республика. Налицо потеря ориентации. Шизофрения, однако. Тебя никто не бил? Не падал? Ударов по голове не было? Наследственных болезней?
– Доктор, откуда я могу знать про наследственные болезни, когда не знаю – кто я такой?
– Ну да, ну да…верно. А что помнишь о себе?
– Ничего не помню. Ничего. Всё, что помню – лежу вот тут, вонючий, грязный и голодный.
– Ну да, ну да – слегка смутился доктор – нянечек не хватает, вот и приходится использовать практиканток и случайных работников. Недобросовестные, понимаешь ли. Сейчас тебя обмоют, переоденут и я назначу усиленное питание. Интересно – как ты вообще выжил? И почему у тебя нет пролежней – после года неподвижного лежания на кровати? Не пояснишь? Ну да, не пояснишь – вздохнул мужчина – надо будет перевести тебя в общую палату – у нас есть палата для тех, кто обследуется от военкомата. И тех, кого списали из армии – с различными психическими заболеваниями. Поместим тебя туда – может в общении что-то вспомнишь. Но недельку побудешь тут – сил поднаберёшься, чтобы сам ходил.
Мне понадобилось два дня, чтобы подняться на ноги. Я ел, как животное, буквально запихивал в себя хлеб, подбирая его до последней корочки, под жалобные крики нянечки тёти Маши:
– Да что же ты делаешь, аспид! Сдохнешь ведь! Тебя же одним бульоном кормили, желудок ссохся!
