— По запаху. И пес тоже. Но он это вдобавок и видит. И нам обоим это очень не нравится.
— Хорошо. Я через минуту оденусь. Это вас осчастливит?
— Меня — возможно. Особенно если ты примешь душ.
— Договорились. Так расскажите мне про Оскара Уайльда.
— Его сексуальная ориентация дорого ему стоила. Когда раскрылись его отношения с сыном одного лорда, Уайльда судили. Отец молодого человека утверждал, что Уайльд соблазнил его сына и вовлек в противоестественную связь. Литературная слава не уберегла Уайльда от тюрьмы, где он и умер.
— Я тоже в тюрьме, — сказал я.
— Адриан…
— Не возражайте. Взрослый мир любит врать. В детстве тебе долдонят: главное — не внешняя красота, а то, что у тебя внутри. Богатство души и все такое. Взрослые врут. На самом деле все по-другому. Что Феб из «Собора Парижской Богоматери», что Дориан… да и прежний Кайл Кингсбери — они вели себя с женщинами по-скотски, а из-за красоты им все сходило с рук. Когда ты уродлив, ты всю жизнь как в тюрьме.
— Я этому не верю, Адриан.
— Извините, но мне кажется, слепота сделала вас идеалистом. Можете не верить, но я прав.
Уилл вздохнул.
— Адриан, когда мы снова начнем занятия?
— Уилл, цветы в саду умирают.
— Вот что, Адриан. Если ты не прекратишь днем спать и мы не возобновим занятий, я уйду.
Теперь я смотрел на него. Я понимал, что Уилл на меня сердит, но не верил, что он может уйти.
— Но куда вы пойдете? Нелегко найти работу, когда вы… Я хотел сказать…
— Я закончу твою фразу. Нелегко найти работу, когда вокруг полно зрячих преподавателей. Да, нелегко. Зачастую люди видят слепого и начинают его либо жалеть, либо обманывать. Как-то у меня было собеседование с одним типом. Он мне так и сказал: «А вы не думаете, что в вашем положении работать опасно? Вдруг вы за что-нибудь зацепитесь, упадете и кого-нибудь покалечите? А если ваша собака кого-то укусит?»
— И поэтому вы ухватились за возможность учить такого лузера, как я?
Уилл не кивнул и не сказал «да». Он сказал другие слова:
— Я много учился, чтобы полноценно работать. Чтобы не быть обузой другим. Я не могу… не имею права сдаться и все бросить.
Он говорил о моей жизни. Я ведь и прежде жил на отцовские деньги. А если я не сумею снять заклятие, мне придется и дальше жить за его счет.
— Я не хочу ни жалеть, ни обманывать вас, — сказал я. — И очень не хочу, чтобы вы ушли.
— Для этого мы должны возобновить регулярные занятия.
Я кивнул, забыв, что он этого не видит.
— Завтра. Не сегодня. Завтра обязательно. Мне сегодня надо кое-что сделать.
