— Я хочу стать тем, кем я был.
— Тогда не теряй надежды встретить ту, которая окажется лучше тебя. Не теряй надежды завоевать ее любовь своей добротой.
Я засмеялся.
— Как же, добротой! Девчонки помешаны на доброте и думают, что быть добрым — круто.
Кендра опять не отреагировала на мои слова.
— Ей предстоит полюбить тебя таким, каков ты есть. Непривычно, правда? И запомни: ты тоже должен ее полюбить, а это для тебя труднее всего. Полюбить и подтвердить свою любовь поцелуем.
«Куда же без поцелуев?»
— Ну вот что. Не знаю, как ты это устроила, но мне понравилось твое шоу. А теперь верни мне прежний облик. Здесь не сказочный мир, а Нью-Йорк.
Ведьма покачала головой.
— У тебя есть два года, — сказала она и исчезла.
Прошло два дня. Мне хватило времени убедиться, что я не сплю и не галлюцинирую. Это была моя новая реальность.
— Кайл, открой дверь!
Мой отец. Весь уик-энд я избегал встречи с ним. С Магдой тоже. В комнате у меня имелась кое-какая еда, так что я не выходил. Стук в дверь заставил меня оглядеться по сторонам. Почти все, что можно было разбить или сломать, я сломал или разбил. Разумеется, начал с зеркала. Потом угробил будильник, переломал все свои хоккейные трофеи. Одежду из шкафа порвал в клочья. К чему она мне теперь?
Я поднял осколок стекла и вертел его в когтистых пальцах. Жуть. Я опустил руку с осколком. А ведь достаточно полоснуть стеклом по горлу, и все разом кончится. Я больше не увижу ни отца, ни друзей, и жизнь в облике чудовища оборвется.
— Кайл!
От звука отцовского голоса я вздрогнул и выронил осколок. Этот шок привел меня в чувство. Зачем я паникую? Надо выяснить, что со мной, а потом действовать. Мой отец — богатый человек. Он знаком с лучшими пластическими хирургами, дерматологами и другими врачами. Он поможет мне выкарабкаться из этой ямы.
А если не поможет? Сначала надо выяснить, а потом уже думать о «если».
Я пошел к двери.
Когда я учился в первом классе, нянька повела меня гулять на Таймс-сквер. В глазах пестрело от разноцветной яркой рекламы. Я задрал голову, и вдруг на громадном «джамботроне» увидел лицо отца. Нянька тщетно пыталась меня увести, а я стоял как зачарованный. И не только я. Многие взрослые смотрели на этот громадный уличный телевизор и видели моего отца.
На следующее утро я увидел отца дома, в халате. Он рассказывал матери о каком-то крупном событии, которое комментировал вчера. Что за событие — я не понимал, но боялся даже смотреть на отца. Я по-прежнему видел его громадное лицо, вознесенное над землей. Он казался мне богом.
