На темных аллеях | страница 36
— Но вчера-то вы пришли вовремя! — крикнула она.
Тогда ей был предъявлен последний аргумент — пакетик с булочками.
— Вот. Стоял в очереди. Хотел купить к чаю чего-нибудь сладенького. Я думал, мы сегодня будем пить чай.
При виде этого пакетика Ленино сердце начало потихоньку оттаивать.
— Ладно, — примирительно сказала она, — не будем ссориться. Идемте пить чай к вам домой.
— Как — ко мне? — опешил Николай. — А почему не к вам в библиотеку?
— Наша библиотека — не дом свиданий, — отрезала Лена, — сегодня там моя коллега… работает.
Николай весь перекривился от растерянности:
— Но ко мне тоже нельзя…
— Это почему же? Вы, как я поняла, живете один, в отдельной квартире.
— Да, но у меня же… у меня же страшно неубрано! — И Николай привычным размеренным голосом эпического рассказчика, словно Лена была уже не первой девушкой, которая рвалась к нему в гости, принялся живописать свое жилище старого холостяка и, одновременно, творческой личности. Причем живописал это жилище с такими подробностями и такими яркими красками, что Лену мороз по коже продрал. Николай себя не щадил — он поведал даже о своих носках, которые обычно висят у него на люстре — после чего Лена попросила прервать повествование и сказала, что действительно… не стоит идти к нему.
Николай плавно перешел к рассказу о тяжелой писательской жизни. В издательском мире кризис, опубликоваться можно только за свой счет («Вы знаете, я все свои средства потратил, чтобы издать этот сборник!»), пираты в Сети распоясались, а читатели — совсем обнаглели — скачивают книги из Интернета бесплатно.
Лена согласно вздохнула — вот-вот, и библиотеки, не дай бог, скоро закроют… Какие читатели, когда все повадились из Интернета читать?..
Они медленно брели в сторону метро. До дома было еще далеко, вожделенный ужин скрывался в неясном будущем.
— Давайте сюда свою булку, — сказала Лена, — ужасно есть хочу.
Уж в этом ей Николай не мог отказать, поспешно зашуршал пакетиком, передал угощение. Лена, особо не приглядываясь, открыла пошире рот, чтобы захватить побольше нежной сминающейся массы, пахнущей ванилью и обсыпанной сахаром — таковой в ее голодном воображении представлялась булочка, укусила, и… во рту что-то хрустнуло. Пломба! Выпала. Ленины мечты фатально не сбывались сегодня — булочка на деле оказалась засохшим куском какого-то бездарного печева. Ни тебе ванилина, ни хрустящей сахарной корочки — вообще, непонятно, как за таким несъедобным продуктом могли стоять в очереди. У Лены было такое чувство, будто рот у нее набит пенопластом. И пломбу-то, пломбу как жалко…