Вот так всегда. Одним — баня, самогон, рулет из той же поросятины, а другие пускай пашут. Государственное устройство в миниатюре.
— Я его сразу изолировал, чтоб остальных не перекусал,— говорил Александр Павлович. Через плечо у него висело ружье.— Думал, зарежу, от греха, а после сожгу к такой-то матери. Но свинья-то умная оказалась, слышь, сумела как-то дверцу открыть и сбежала.
— А от меня вы чего хотите? — на всякий случай уточнил я.
— Неужели не ясно? Разве можно ей позволить на воле бегать! А если она на людей бросаться начнет? Кого Контроль в первую очередь заподозрит? У меня семья…
Свинарник стоял на отшибе. Вернее, не свинарник, а целый свинокомбинат. Я-то полагал, что увижу обыкновенную сараюшку с двумя-тремя весело похрюкивающими обитателями, и, когда вампир подвел меня к длинному строению, сверкающему кафельными стенами, что отражали яростный свет ртутных ламп, даже не понял сперва, где оказался. По обе стороны центрального прохода, крытого резиновыми дорожками, тянулись длинные ряды свиных рыл. Рыла лезли сквозь никелированные решетки. Решетки блестели, как серебро.
Александр Палыч оценил мое удивление и не без гордости пояснил:
— Пищу содержим в чистоте. Как там у вас, людей, говорится: «Не плюй в колодец…»
В отдельном помещении свиную кровь собирали и консервировали сосредоточенные девушки в белых халатах и валенках сорок восьмого размера.
— На весь район работаем,— сказал Александр Палыч.— Самая свежая и чистая кровь, без посторонних добавок, антикоагулянтов и консервантов.
— Ладно, ладно, давайте скорее к делу,— меня все эти подробности начинали уже нервировать.— Где обитал наш пострадавший?
— Да какой он пострадавший? Скорее преступник. Вон, в самом углу, видите, место пустует.
— А куда ваши свинарки смотрели? Неужели не заметили, как свинья через ограждение перелазит?
— Ночью это было. Я сторожа заклятием усыпил. Захотелось вдруг свежей крови, чувствую, на пустой желудок все равно не усну, вот и решил… Поужинать.
Осмотр свинарника никаких новых подробностей в дело не добавил.
На всякий случай мы заглянули в пасти нескольким соседним со сбежавшим кабаном свиньям: не режутся ли у них клыки. Вроде пока все было в порядке.
Тут меня осенило.
— А следы, следы должны ведь были остаться! Снег как никак.
— Есть следы,— меланхолично ответил Александр Палыч.— Что я, зря, что ли, ружье взял? По следам и пойдем охотиться…
Я переобулся в более подходящие к данным условиям сапоги, в просторечии именуемые валенками. Почему-то вся обувь в поселке Едальцево была только одного размера, зато — сорок восьмого. Ходьба в таких громадинах требовала особой сноровки. Сперва я делал шаг внутри валенка, затем усилием ноги перебрасывал его на несколько сантиметров вперед и вновь переступал в гулкой пустоте.
