«Волга» под управлением Рыбки бодро неслась по слегка заснеженному шоссе. Я смотрел на засеянные озимыми поля и думал о безусловном преимуществе городского образа жизни.
Сегодня на повестке была жалоба от семейства вампиров. Мы ехали разбираться.
— Выбывалло Александр Павлович, место жительства поселок Едальцево,— пояснял мне Утка, повернувшись боком на сиденьи.— В обычной жизни вампир вынужден маскироваться свинотехником. Женат, имеет детей.
— И что за че пе? — Спросил я.— Соседи прознали?
— Отнюдь,— вздохнул Утка. Манера изъясняться у него удивительным образом не соответствовала телосложению.— На месте посмотришь. Приедем скоро?
— Это как выйдет,— Рыбка вертел головой, высматривая, очевидно, приметы местности, и бормотал: — …так, у колонки направо… И где у них водонапорка… Сто лет этой дорогой не ездил…
Машина запрыгала по ухабам. Дорога была слегка сглажена снежным покровом, раскатанным многочисленными проезжающими, но швыряло все равно сильно.
Мы миновали остов громадной поливалки, разбросавшей свои длинные легкие члены над белым полем. Около поливалки стоял покосившийся трактор без колеса. Стекла в тракторе были выбиты, на крыше свили свое гнездо аисты или какие колхозные птицы.
Колеса мягко шуршали. Было так тихо, как бывает только в деревнях, отстоящих не менее чем на сто километров от какой бы то ни было урбанизации.
Мы приблизились к железнодорожной насыпи. Около переезда стоял беленый домик с шиферной крышей, такой милый и трогательный, что мне вдруг захотелось бросить все к херам и поселиться здесь, поднимать флажки, дышать воздухом и засыпать под биение проходящих мимо поездов. Домик этот построили не меньше пятидесяти лет назад, из трубы его валил дым. В будке у крыльца торчала голова собаки.
Сразу за переездом Рыбка свернул с дороги, полагаясь, видимо, на внедорожные свойства нашей машины.
— Срежем,— кратко пояснил он.
«Волга» продралась сквозь снега, немного оцарапав крыло, и вскорости опять выскочила на вольный простор.
— Здесь, помню, в сорок третьем, танки немецкие останавливал,— проговорил сквозь зубы, как настоящий мужик, Рыбка.— Дорога эта и тогда была. А железку мы каждую ночь взрывали…
Если вам кажется, что я потратил на описание этого путешествия большее количество времени, чем следовало, знайте, ехали мы куда дольше.
В дороге мальчики разговорились и принялись производить на меня впечатление, делясь страшными воспоминаниями из своей богатой событиями жизни.
