пруд,
Пушкинская набережная, усадьбы
Голицыных, Демидовых, охотничий домик усадьбы
Трубецких. В нем проходят заседания клуба «Что? Где? Когда?».
— Как они там все помещаются? Домик ведь маленький.
— Ты же видела: они стоят там плотненько друг к другу, как огурчики в банке, и маринуются.
— А кто из них тебе больше нравится?
— Макс Поташов.
— Ой, и мне тоже!
Прошлись по живописному арочному каменному мосту. На берегу пруда им понравился домик с ротондой. Увидели плакат о фестивале яхт в Нескучном саду. Но плакат был наполовину оборван, и было неясно: этот фестиваль будет или уже прошел.
— Я даже не думал, что здесь могут быть яхты.
— Посмотреть бы, да, Володя? Красиво, наверное. Паруса…
— Ладно, Ассоль, ты еще не проголодалась?
— Еще как проголодалась.
— Я смотрю, аппетит у тебя хороший!
— Как тебе не стыдно. Я теперь не стану есть!
— Дурочка! Если честно, я терпеть не могу все эти ваши женские разговоры о диетах и охи-ахи по поводу фигуры. Кушай, и будешь толстой и красивой!
— А сейчас я что, некрасивая?
— Что вы, сударыня! Я просто слепну от вашей красоты. — Владимир театрально прикрыл глаза ладонью. — Давай руку!
Пока шли к кафе, увидели в стороне от аллеи странно одетых людей. Один был в кольчуге, а остальные — в ярких плащах с деревянными мечами. Володя и Алена вопросительно переглянулись.
— Может, артисты какие-нибудь? Может, здесь кино снимают? — предположила Алена.
— Неизвестно.
Оказалось, что никакое это не кино. Все гораздо хуже. Эльфы! Каждый четверг в Нескучном саду собираются люди, которые чуть ли не наизусть знают книги писателя-фантаста Толкиена, и называются они «толкиенисты». Об этом Алена и Владимир узнали от бармена в «ПаркКлубе», куда они зашли подкрепиться. Столики под навесом на свежем воздухе, клены, уютные ярко-синие диваны с подушками. Гамаки! Алена чуть не пищала от удовольствия. Володя подумал о том, что Инну наверняка бы он сюда не привел. Ей бы здесь и то не так было, и это. А этот ребенок резвится, все ей нравится.
Потом еще посидели в гриль-баре, полежали в кальянной. Володя выкурил вишневый кальян, а Алена — яблочный. Выкурить кальян он ее просто заставил. Упиралась, как могла. Зато потом сказала:
— Прикольно! А про нас с тобой теперь можно сказать, что мы «обкуренные»?
В кафе они были долго. Пока Алена не опомнилась:
— У меня же последняя электричка уйдет!
Владимир взял руку Алены, легкими ласкающими движениями погладил ее.
И медленно, очень нежно, едва касаясь губами, поцеловал ладошку и кончик каждого пальчика:
