Кажется, действительно влюблена. Честно сказать, я рада. Если посмотреть со стороны, у нее превосходный муж: красив, молод, образован, воспитан, хорошая должность и приличная зарплата. Я, как старшая сестра, должна бы ее остановить, да что-то не хочется. Признаюсь откровенно, мужа ее, Морозова, я терпеть не могу. Он высокомерный зануда, сноб и сухарь. За те три года, что они прожили вместе, я не припомню за ним проявления простых человеческих чувств. Пока он ухаживал за Линкой, я относила некоторые проявления этих его качеств за естественную стеснительность в доме девушки, на которой собираешься жениться. Но уже после свадьбы, когда они вернулись из Италии, я не увидела на лице сестры и следов медового счастья. Не сразу, но она призналась мне, что эта поездка была сущим мучением для нее. Он оказался раздражительным, капризным, мелочным. Каждое посещение ресторана стало испытанием, он считал проявлением хорошего вкуса хамство обслуживающему персоналу. Выговаривал горничным за недостаточно хорошо, по его мнению, убранные комнаты.
Пусть это мелочи, но они способны отравить жизнь. К нам он старался ходить пореже, что не слишком огорчало нашу маму. А вот от папы по молчаливому уговору скрывали все это. Он и так устает на работе, Линка у него любимая младшая дочка, даже не представляю, что произошло бы с Морозовым, узнай папа всю правду.
Лина искренне винила себя в неудачах своего замужества, пыталась переделать себя, подладиться под его вкусы. Морозов считал, что очень стильно питаться в ресторанах, и она практически не готовила дома. Он считал, что встречать праздник в семейном кругу могут только те люди, которым некуда пойти, и она посещала все светские тусовки, которые в принципе терпеть не могла. В его собственной семье не было никаких отношений между детьми и родителями, только год назад, например, я узнала, что у него есть родной брат. Но тут уж Линка не смогла перешагнуть через себя. Она по-прежнему прибегала при первой возможности в дом родителей, обожала нашу старую дачу, которую мы купили в первый год приезда в Москву, нежно дружила со мной и моей маленькой дочкой.
Решив, что нужно сначала самой ко всему присмотреться, я приободрилась.
Мы обе кулинарки, так что в кухне завозились с удовольствием, и опомнились, только услышав, что все уже вернулись.
Марета снизу завопила:
— Мама! Есть хочу ужасно! — Она влетела в кухню. — Ого, как у вас пахнет!
Лина засмеялась:
