Она еще помолчала, а потом спросила:
— Твой отец знает об этом?
— Нет. Никто ничего не знает. В Москве я живу со своей подругой, так что считай, я еще и предательница.
Лина помолчала и спросила:
— Я могу остаться просто твоим другом?
Я кивнула:
— Ну да, как эти твои танцоры. Я понимаю все и не обижаюсь, я с самого начала знала, что рассчитывать мне особо не на что. Ты прости, я, кажется, напугала и расстроила тебя. Завтра я уезжаю, если можешь, выброси все это из головы. Забудь, ладно?
Наш разговор прервали подошедшие Игорь и Алексей. Заметив, что я дрожу, они решили, что это от холода, и мы хотели вернуться в зал, но тут зажегся свет и вся толпа с веранды ринулась в двери, торопясь к закускам и горячительному. В дверях толпа нас столкнула с двумя крепкими ребятами в одинаковых кожаных куртках. Я только подумала, что их одежда не слишком подходит к обстановке ресторана «Ямал», как Лина обратилась к ним:
— Привет! Вы тоже на курсы приехали? Что же, Коля вас на месте обучить не может?
Оба синхронно покачали головами, и хором ответили:
— В командировке. — Они переглянулись, и тот, что покрепче, добавил: — Дело сделано, завтра улетаем. А Николай Михайлович завтра здесь будет, одиннадцатичасовым, сам ему билет брал.
Мы покивали головами, и толпа развела нас в разные стороны зала. Алексей вздохнул:
— Похоже, все твои знакомые собрались вечером в этом зале.
Лина засмеялась:
— Вот и верь после этого в теорию вероятности!
Учитывая позднее время, и мы задерживаться не стали. Забрав цветы и конфеты, мы покинули зал.
Глава 7. Николай Войницкий.
Первое знакомое лицо, которое я увидел, сойдя с трапа, было милое лицо Лины Котельниковой. Она и после замужества осталась у нас работать, а Морозов, ее муж, перешел в ранг руководства и отбыл, слава богу, для работы в наш самый крупный филиал. В нашей системе свято соблюдалось правило: родственники вместе не работают. Лина тогда только пришла к нам, а вот с ним мне довелось поработать вместе. Поэтому сначала я просто был рад, что он ушел, а потом познакомился с Линой поближе, мы стали друзьями, и я был рад работать с ней. Из всех начальников отдела она — самая молодая, и, конечно, наши банковские стервы считают, что тут папина протекция. Врут. Я по работе часто задерживаюсь после окончания рабочего дня, и помню, какой разгон ей устроил отец, когда застал на работе в двенадцатом часу ночи. С тех пор она уходит раньше, но я даже не помню, чтобы она собралась домой раньше семи часов. При этом у нее хороший характер, в отделе ее любят, руководство ценит и прислушивается к ее мнению. Когда я узнал, что лечу на курсы с Линой, облегченно вздохнул: Лина — свой человек, сор из избы не вынесет, а моим мужикам можно при встрече и расслабиться немного без начальничьих глаз.
