Возможно, вы не понимаете, с чего этот замухрышка Хэл и я так сдружились. Так ведь к концу первой фокусной группы Хэл уже знал, кто тут сила. Я, Мария. Когда мы закончили, костюм Хьюго Босс поблагодарил нас, сказал, что чеки мы получим по почте и «распишитесь вот здесь, если хотите продолжать», а чип у меня в плече звенел: мой милый Билли умолял меня остаться.
Хэл потом пригласил меня выпить кофе.
Я сказала: «Вы — меня?»
Он сказал: «Мне нравится твой подход». Но имел в виду: «У тебя — сила».
— Вы ко мне клеетесь?
Дерганый коротышка с обгрызанными ногтями… Хотя я и сама в тот день выглядела не очень-то, даже и с симпатичным шарфиком.
— Просто я держу пальцы на пульсе времени, — сказал Хэл и обнял меня за талию.
Зашло бы и дальше, если б я позволила, но я думала о Билли.
— Этот с блондинистым хвостом прошел на главную роль?
— Вы же были единодушны, так?
Неважно, как я в конце концов этого добилась.
— Просто для проверки.
— Можешь не сомневаться.
Я позволила ему поерзать губами по моей шее.
— Этот парень Билли, верно?
— Будь уверена.
Я позволила ему сунуть нос мне в ухо. «Не стоит, чтобы Билли видел меня с ним», — подумала я, но все равно позволила.
В этом первом сезоне, просто из благодарности ко мне, Хэл добился, чтобы они позволили Билли петь. «Мария! Я девушку встретил, Марию». Я умерла, а рейтинг взлетел выше крыши. В следующем месяце Билли украсил обложки «Дайджеста мыльных опер» и «Путеводителя по ТВ» — и все благодаря мне.
Ну конечно, случались у нас свои трудности и свои колдобины — у какой влюбленной парочки их не бывает? Тем более, что Билли все время находился под таким давлением. Я про рейтинги и зрительские анкеты. Он много чего перенес, пока сериал не встал на ноги: выступал в клубах фанатов, в торговых центрах, но я все понимала. И изнывала каждую минуту разлуки. Я чувствовала, как чип у меня в плече напевал мне весточки, но я не могла их разобрать. И послушайте: ради него я изменила свою жизнь, бросила работу, чтобы посвятить все время группе и в любой момент помочь ему, Билли, потому что для него я огонь в очаге, а когда огня нет, очаг мертв — вот вам и надо меня благодарить, что я сохраняю его для вас, и Билли должен меня благодарить.
Мой Билли, посмотрите на него! Глаза синие-пресиние, как бы он ни провел ночь накануне, и всегда с ним синяя бандана в тон глазам, волосы расчесаны, лицо гладкое, и ради вас он встает в такую рань и прикатывает в студию в Джерси ровно в пять. Он приступает к работе, пока вы похрапываете, и можете мне поверить, ему приходится несладко. Видели бы вы, как он, тепленький и одурелый со сна, зевает, выбираясь из машины компании; как сидит в шезлонге с его именем — и все ради меня. Билли едет туда, заучивает реплики и поворачивает свою милую голову так, чтобы камера ловила именно те ракурсы, что ж, по-вашему, это легко?
