Для меня в эти образы двух типов окопов уложилось все!
И разрушение моих родовых гнезд и самых родов, являющихся «окопами – ходами сообщения» корней русской общинности (подлинным «коммунизмом»).
И современное состояние «нуклеарной семьи», т.е., одно-поколенной семьи «пролетариев всех стран соединяйтесь», этого «окопа-ячейки» или, точнее, загона для остатков родов русских и других коренных народов России, который моделировался в ходе троцкистско-сионистского эксперимента над страной.
И искусственное переселение народов на «стройки пятилеток» - с помощью специфически звучащих по-русски слов «вербовщики», «завербовался», «завербовали», «вербота», «договор», «подъемные», «алиментщик», «зэки», «зона», «лагеря», «детприемник» (для сбегавших на товарняках от такой жизни детей название отдела транспортной милиции), «блат», «пацан», «бычок» (окурок), «балок» (немецкий концлагерный барак в сто раз качественнее по утепленности), «семейное общежитие», «квартира», «очередь», «дефицит», «на шару», «бормотуха» (в 3-х литровых банках «Солнцедар» для гоев), да разве упомнишь все эти «свыше» внедренные в бытовуху тюремные жаргонизмы.
Народ планомерно добивали, разрушали основы его естественной организации. А сейчас пытаются умертвить окончательно в ходе реформ. Но прав В. Белов, в 1986 г. выстреливший из русской «Авроры» по жидам: «ВСЕ ВПЕРЕДИ!»
Я успел поработать моряком советского торгового флота, увидел мир, «имел деньги». Именно тогда убедился, что деньги бессильны перед базовым «дефицитом» страны – жильем, что это фундаментальный факт – сделано все, чтобы просто лишить русских дома и семейного очага.
Побывал «за границей» - повидал житье-бытье всех за бугром – паханом жидовским ведомых стран, и пришел к выводу, что нет там жизни, как и в Союзе. Яркие витрины «шопов» не скрыли вопиющей разрушенности человека. Человеко-разрушенность = «пустыня иудейская», технократический каннибализм, поедание людей вещами, страх и подозрительность, отсутствие настоящего смеха и юмора, тупость и нравственная дикость – вот мои определения всему нерусскому к 1975 году, за исключением Японии, Северной Кореи и Канады. Я понял, что беда по всему миру катится страшная, что надо искать путь спасения.
Хотя я был тогда твердолобым атеистом-материалистом, но опыт жизни толкал к выводу, что необходимо разобраться в этих самых основах. Поэтому в 28 лет пошел учиться в университет на очное – искать ответ, где истина.
