Ученики, проживающие в пансионах, размещались небольшими группами в зданиях, связанных с лицеем. Их содержание доверялось женщинам, известным своим безупречным поведением и выбираемым директором. Юный пифагореец, оказавшись на хорошем счету, добился для своей матери свидания с директором. Как раз оказалось свободным место содержательницы дома на восемь человек. Аполлония взяла на себя заботы по кухне и по хозяйству. Елисавета ведала бельем и следила за поведением, тогда как Антон получил звание «старосты»: он нес перед директором ответственность за все похождения лицеистов. Елисавета получала за каждого пансионера 20 рублей в месяц, что составляло в сумме 160 рублей. Для них это было почти «золотое дно».
Ходатайство Антона перед директором, должность «старосты» совершенно изменили семейные отношения: он стал главой семьи. Прекратились наказания и упреки. Мать стала отныне поверять ему свои радости и горести, стала спрашивать у него совета.
Пансионеры были поляками и исповедовали католическую веру. Русских в лицее было меньшинство. Евреи — а они составляли добрую половину населения — предпочитали отдавать своих детей в еврейские школы. С самого раннего детства Антон столкнулся с русско-польской проблемой. В его семье никаких сложностей по этому вопросу не было, но такое положение скорее было исключением, чем правилом. Проводимая часто очень грубо русификация оскорбляла национальные чувства. Копились недовольства и желание реванша. В лицее все преподавание должно было вестись по-русски. Преподавать польский язык — на русском языке — было поручено учителю немецкого языка! Эти нелепые директивы, поступающие из Санкт-Петербурга, способны были возмутить даже самых лояльных и русофильски настроенных представителей местных властей. Только в 1905 году пришло распоряжение преподавать польский язык… по-польски. Все это поляки в свое время припомнят. Начиная с 1921 года «полонизация» русских территорий, отошедших к Польше по Рижскому договору, и дерусификация польских территорий приведут к уничтожению всех русских школ и разрушению многих православных церквей. Оставшиеся же должны будут проводить службы не на церковнославянском, а на польском. В 1985 году русско-польские проблемы столкнутся с еще большими трудностями.
В восьмидесятых годах Антон, русский по отцу и поляк по матери, не испытывал никаких ограничений. Но, сделав с самого раннего детства свой выбор, он не посещал уроков учителя немецкого языка и старался усвоить все богатство русского языка, родного языка отца. Он сочинял, тайком посылая свои произведения в журнал «Нива». Его юношеский пессимизм находил, например, выход в следующих стихах:
