Гиза хотела взять ее за руку. Орбан руку отдернула.
Гиза грустно улыбнулась. Она еще раз попыталась красноречивыми и разумными доводами убедить сестру. Ведь Миши тоже не желал понять, почему она так рвется обратно в Лету, но для Миши это слово — ничего не значащее географическое название. Для них же, сестер Скалла, «длинная фраза их жизни» может завершиться лишь тем словом, с какого она началась. Ей приелась жизнь в Гармиш-Партенкирхене, и у нее такое ощущение, что Эржи тоже сыта по горло всеми этими историями с Паулой и Чермлени, вечной суматохой и неустроенностью. Она надеется, что Эржи разделяет эти ее чувства.
Гиза выжидательно смотрела на сестру, которая, позабыв о приличиях, вместо ответа мяукнула.
Что бы это значило? — спросила Гиза.
Ничего, сказала Орбан.
Но ей послышался какой-то звук, настаивала Гиза.
Ничего особенного. Просто она разок мяукнула, сказала Орбан.
Зачем она это сделала?
Затем, что Мышка вернулась с работы. У них так заведено, что Мышка, придя домой, дает о себе знать мяуканьем, а она отвечает ей.
Ах, вот оно что, сказала Гиза.
Орбан попросила разрешения зазвать к ним Мышку.
В другой раз, сказала Гиза, конечно, при условии, если Мышка не обидится.
Мышка на редкость чувствительная натура, сказала Орбан и кулаком стукнула в перегородку.
Мышка тотчас явилась и расползлась от счастья, будучи представлена сестре Эржике. Она готова была провалиться от смущения, когда Орбан, знакомя их, сказала, что Мышка до того ловко умеет подражать соседской кошке, что и не отличишь.
Когда же Орбан пожелала, чтобы Мышка мяукнула, та деликатно, но решительно воспротивилась.
Орбан прикрикнула на нее, чтобы не кривлялась, не то по шее схлопочет.
Мышка зарделась всеми своими прыщами. Застенчиво отвернулась. Потупила голову, как великие певцы перед началом ведущей арии. И даже после своего выступления так и не решилась поднять глаз.
Ну каково? — спросила Орбан Гизу.
Гиза вежливо улыбнулась. Сказала, что замечательно.
Мышка выпалила, что Орбан умеет это делать ничуть не хуже.
Орбан не пришлось упрашивать. Она даже отворачиваться не стала, а мяукнула прямо в лицо Гизе.
Гиза рассмеялась. Такого она от своей сестры и не ожидала, сказала она.
Окрыленная похвалой, Орбан велела Мышке занять место по другую сторону стола. Сперва они, перегнувшись через стол, после каждого очередного мяуканья стукались носами, а затем, ухватившись за край стола, обошли его вокруг, соприкасаясь при этом кончиками носов.
