— Именно об этом я и хотела поговорить — мне бы хотелось передать им какую-нибудь сумму.
— Но вы вовсе не обязаны.
— Я знаю.
— Кроме того, при настоящем положении вещей, они могут и не принять ее, расценят как попытку откупиться.
— Ну, тут уж ничего не поделаешь.
— Я бы советовал вам, мисс Грей, отказаться от необдуманного намерения.
Кэтрин покачала головой.
— Я знаю, вы совершенно правы, но мне все равно хочется…
— Они схватят деньги, а потом еще будут терроризировать вас.
— Ну что ж, — ответила Кэтрин, — их дело, каждый волен развлекаться по-своему. И потом, ведь они в конце концов единственные родственники миссис Хэтфилд, и хоть они презирали ее, пока та была жива, мне кажется, было бы нечестно оставить их ни при чем.
Она все-таки настояла на своем, хотя поверенный согласился с большой неохотой. Прогуливаясь по улицам Лондона, она ощущала приятную уверенность, что может тратить сколько захочет и строить какие угодно планы. В первую очередь она нанесла визит в магазин модной одежды.
Там она простодушно сказала худощавой пожилой француженке, похожей на герцогиню:
— Я хочу полностью положиться на вас, я была очень бедной, ничего не понимала и не понимаю в модных платьях, но теперь у меня появились деньги, хотелось бы хорошо выглядеть.
Француженка была очарована. У нее был темперамент художницы, и ее сильно задел утренний визит аргентинской мясной королевы, которая настаивала на покупке моделей, совершенно не подходящих даме такой комплекции. Она опытным взором окинула Кэтрин.
— Да, да… с удовольствием помогу. У мадемуазель очень хорошая фигура, лучше всего пойдут простые строгие линии. Tres Anglaise. Некоторые, возможно, обиделись бы, но только не мадемуазель. Un belle Anglaise — восхитительный стиль.
Она больше не была похожей на герцогиню, и принялась выкрикивать указания манекенщицам.
— Клотильда, Вирджиния, быстро, мои маленькие, короткое tailleur gris clair и robe de soupir d’automne. Марселла, дитя мое, короткое крепдешиновое мимозного цвета, я жду!
Чудесное выдалось утро! Насмешливые Марселла, Клотильда и Вирджиния ходили кругами, изгибаясь и вертясь по вековой традиции манекенщиц. Псевдогерцогиня стояла рядом с Кэтрин и делала пометки в маленькой записной книжке.
— Отличный выбор, мадемуазель, у мадемуазель тонкий вкус. Да, несомненно, мадемуазель не могла бы подобрать ничего лучше для Ривьеры, куда она, я думаю, едет на зиму.
— Можно еще раз посмотреть вечернее платье? — спросила Кэтрин. — Вон то, розовое.
