— Видел? — сказал Дебокур. — Она здесь!
Дени сжал кулаки. Он так боялся побледнеть, что у него запылали щеки.
— Видел, конечно, видел.
— Не подойдешь? Нужно подойти, старина.
— Сам знаю, что мне делать. Мне хватает и того, что я вижусь с ней в ее комнате.
Ведь должен же он был каким-то образом с честью выйти из положения? После этой фразы Дени почувствовал себя еще хуже, но ведь он произнес именно то, что должен был произнести. Все правильно. Дебокур пожал плечами, разглядывая монахиню, его деланная улыбка придавала ему дурацкий вид, словно лицо у него свело судорогой. Дени взял Дебокура под руку и потащил на двор для игр, а потом, передумав, направился к группе девочек, поджидавших старшеклассников. Они вместе вышли за ворота и прошли мимо монахини, Дени даже не вздрогнул — сжимая кулаки, он не отрывал глаз от девочек. Главное, чтобы Дебокур не смог подойти близко к сестре Клотильде и увидеть, что в прошлое воскресенье Дени просто бахвалился. Главное, спасти положение, иначе Дебокур не преминет отпустить на его счет непристойную шуточку в классе. Он остановился возле самой крупной девицы, от которой разило одеколоном и чем-то еще, терпким сладковатым, вызывающим тошноту. Отпустил руку Дебокура.
— Ждете кого-то? — сказал он.
Кинул украдкой взгляд на своего спутника.
— Разумеется, я кого-то жду, — сказала девица. — И вам не поздоровится, если будете здесь стоять, он очень ревнивый.
— Не волнуйтесь, — сказал Дени. — Мне только хотелось услышать ваш голос.
Она повела плечом и повернулась к одной из подружек.
— Эти молокососы, — сказала она, — считают, что им все позволено.
— А он хорошенький, — сказала подружка. — Такой котик!
Остальные подошли к нему и встали полукругом, держась за руки и хохоча, как сумасшедшие.
— Ведь правда, хорошенький? — повторила девица. — Посмотрите-ка на него. Господи, какой котик! Ты вечером свободен, мой хороший?
Дени начал смеяться вместе с ними, смеяться изо всех сил. Потом невольно повернул голову и увидел, что у черных ворот монахини больше нет. Ученики уже расходились, новые выбегали из школы. Дени вдруг перестал смеяться и огляделся по сторонам — она исчезла.
Он посмотрел на девицу, на этих идиоток, продолжавших хохотать, но уже не понимал, о чем они говорят.
— Нет, — сказал он, — вечером я занят.
Он заготовил мысленно эту фразу еще перед тем, как посмотреть в сторону ворот, и она выговорилась теперь как-то странно — ровным, бесцветным голосом.
— Что это с ним? — сказала вторая девица.
