Известная непоследовательность в этом вопросе довольно ясно прослеживается на времени причисления крестьян в посад. Периодам наименьшего ограничения соответствует наибольшее количество переходов. Судя по фамилиям, давшим первогильдейских представителей, таких периодов было два. Первый связан с петровскими разрешениями и приходится на 10-20-е годы. Семь из 29 крестьянских выходцев перешли в московское купечество во время проведения 1-й ревизии: Перегудовы прибыли в Москву после 1719 г., Шорины, Булатниковы, Колокольниковы- в 1723 г., Ратковы – в 1724 г., Птицыны и Грезенковы записались в московские слободы соответственно в 1714 и после 1725 г. 17* Второй, самый значительный по количеству выходов крестьян в купцы период падает на 60-80-е годы, что было определено некоторыми послаблениями во время подготовки и проведения Уложенной комиссии Екатерины II и законодательствами 70-х годов 18* . За эти годы к московскому купечеству было причислено 14 крестьянских фамилий из числа будущих первогильдейцев: Годовиковы – в 1762 г., Бродниковы – в 1763, С. Алексеев, Солодовщиковы и Шевалдышевы – в 1764, А. Андреянов (Жирной) – в 1766, Никифоровы – в 1767, Павловы – в 1767 и 1776, Просвирнины – в 1773, Красниковы – в 1775- 1778, Ардыновы – в 1777, Кузины – в 1778, Столбковы – в 1780 и Блохины – в 1781 г. 19*
В промежутке между первым и вторым периодами (во время проведения 2-й ревизии) в число московских купцов записались только Забелины (впоследствии дворяне) – до 1747 г., в 1743 г.- Калинины и после 1747 г.- В. Петров 20* .
Резкое сокращение количества крестьянских выходов в купцы наблюдается с 1782 г., когда после непродолжительной отмены был окончательно восстановлен прежний порядок уплаты двойного оклада 21* . Среди рассматриваемой группы только один крестьянский сын, Г. Александров, записался в московское купечество в 80-х годах и четверо – в 90-х годах: Музалевы – в 1790 г., Богомоловы, Грачевы, Сунгуровы – в 1795 г. 22* Примечательно, что в это время крестьяне перебирались в Москву не только в надежде «выбиться в люди», но уже с твердым положением в торгово-промышленном мире и солидными капиталами. Если подавляющее большинство крестьян, вышедших в город ранее, начинали, как правило, с более чем скромной деятельности купцов 2-й гильдии, в сложной борьбе пробивая себе дорогу в купеческой среде, то для Богомоловых, Сунгуровых, Грачевых, добившихся экономического могущества еще в крестьянском звании, переход представлял собой скачок к верхушке купеческой иерархии. Особенно яркой в этом отношении представляется судьба Ефима Грачева и его сына Дмитрия, крепостных крестьян графа Н. П. Шереметева из села Иванова, предки которых уже в начале XVIII в. вели оживленную торговлю в Новгороде
