— А и под кнутом! — согласно кивнул Аристарх. — О почтении к старшим, тоже лишний раз напомнить полезно.
— Так куда ехать-то? — Мишка решил далее не развивать неприятную тему, тем более, что физическая нагрузка действительно погасила злость. — Ты сказал, что вот, теперь ехать придется…
— А ты сам-то, не видишь, что ли? Нет, ну куда это годится? — Аристарх досадливо шлепнул себя ладонью по бедру. — Я в крепости первый раз, и вижу, а ты здесь постоянно обретаешься, и как слепой! На матушку-то свою внимательно посмотри! Ну? Ничего не замечаешь?
— А что замечать-то? — Мишка недоуменно пожал плечами. — Обычное дело: девки на занятия идут… одеты для верховой езды, направляются к собачьим клеткам, значит, где-то там их Прошка ждет, и будут учить щенков бегать рядом с конем хозяйки и выполнять разные команды, но так, чтобы под копыта не попасть…
— И все?
— Вроде бы… А! Савва рядом с матерью тащится, значит, Красава куда-то… да не куда-то, она наверняка к бабке побежала про казнь рассказывать!
— Вот, значит, и нам с тобой тоже туда съездить надлежит, а то бабы совсем страх потеряли, пора мозги вправлять. — Видимо, заметив Мишкино удивление, Аристарх счел нужным пояснить: — Чем дольше нет войны, тем больше мир становится бабьим. У них, ведь, норов какой? Тихо, да незаметно, но все по-своему поворачивать, и только тогда, когда железо звенеть начинает… м-да, сам понимаешь. Так что, время от времени войну дома устраивать надо — бабьему племени укорот давать, не то вовсе на шею сядут и ножки свесят.
Вот и нынче… тебе-то, по молодости лет, может и незаметно, а задумайся-ка. Нинея в воинское обучение встревает? Хоть и неявно, но встревает! Настена, как-то по-своему жизнь в Ратном повернуть норовит? Норовит… нет, я не говорю, что во вред, от Настены Ратному польза великая, но ведь по-своему, по бабьи все поворачивает! Да и Анюта… матушка твоя, тоже… чуть ли не святая покровительница Воинской школы, и, того и гляди, сама в это уверует, да повелевать возьмется… ты-то, ведь не управишься с ней, одна надежда на Алексея… впрочем, об этом с самим Алексеем и поговорим. А вдобавок к этому всему и еще одна болячка вылезла — Листвяна… боярыня, едрен дрищ, что б ее… — Аристарх в сердцах сплюнул. — Когда ни когда, а дед тебя женит, вот тогда-то и поймешь бабью повадку — жена десятника, почему-то, воображает, что и она знает, как с десятком надобно управляться, жена сотника — с сотней, княгиня… ну, не знаю — не видал, но думаю, что и княгини мужьям потихоньку плешь протирают насчет того, как вернее дружиной править. А если не жена, то мать, а если не мать, то теща… а это и вовсе мрак и ужас. Помню, Аграфена Кирюхина с чего-то на Луку Говоруна взъелась, так… гм, ладно. Нынче Нинею вразумлять будем. Ты, если что, меня прикрыть сможешь, как отца Михаила тогда прикрыл?
