— Ты не имеешь права отрабатывать приемы на неподготовленных людях. И если ты сейчас это сделаешь, то нарушишь главный принцип спорта. Понимаешь, да? К тому же карате — это серьезно. Ты же можешь покалечить Денисова.
Теперь все смотрели на спортсмена-отличника Глеба. Который, в чем никто не сомневался, говорил то, что хорошо знал. А ведь действительно — Терехов со второго класса занимается боксом. И за все это время НИКОГДА свои боксерские приемчики ни на ком не демонстрировал!
— Ну так… — неуверенно начал Костя Яценко. — Денисов же ее сам попросил карате показать.
— Мало ли… — усмехнулся Терехов. — А вот попадет Денисов после этого эксперимента в больницу, он тут же от своих слов откажется.
— Это точно! — засмеялись мальчишки. — Откажется!
— Кстати, это не он просил карате показать, а Оля Прожумайло! — заметила Муся Гладышева.
— Точно — не он!
— А ведь правда! — согласились многие.
Учительница, про непременное появление которой все забыли, уже давно была в классе. Она не раз уже призывно стучала указкой по столу, но ее не слышали. И только сейчас, когда она подкрепила свой стук гневным восклицанием: «Урок идет уже пять минут. Восьмой «А», вы будете садиться за парты или нет?» — ребята на нее оглянулись. Пришлось идти садиться по местам.
Что все и сделали — в основном с удовольствием. Недовольными остались только те, кто надеялся посмотреть зрелище-позорище: битву каратистки с «неподготовленным человеком»…
И пока класс с шумом рассаживался, девчонки успели проскочить мимо Игоря Денисова и с хохотом поинтересоваться:
— Так что у нас там, Игорек, с манной кашей?
— Ты ее как — ешь или не ешь?
— Сам или не сам?
— Кашу или не кашу?
Денисов пробухтел в ответ что-то невразумительное. Но за парту свою плюхнулся уже с явным облегчением. И даже щечки его начали розоветь. Хорошо бы, конечно, если бы Колян Пряжкин не узнал о его сегодняшней неудачной попытке выпендриться!.. Нет, не «выпендриться», конечно, а расставить все на свои места — отомстить Герасимовой, рассказав миру правду о ней. Чтобы эта противная девица не позорила его перед всеми. Но раз не удалось так сделать — так пусть Колян про это и не узнает. Очень, очень переживал Игорь за недавний случай, связанный с Верой, отругавшей его за Марысаеву… И потому страстно хотел отыграться. А тут — на тебе…
Теперь на грани обморока была Вера. Причем весь урок литературы. Хорошо, что ее в этот день не спросили, а то бы как раз у доски она в свой первый в жизни обморок-то и грохнулась. Чем тоже создала бы мини-театр для одноклассников. И возможность для них все-таки прийти к выводу, что все, сказанное в Верин адрес Денисовым, не вранье.
