— Чего это они «передай папе, передай маме»? А? — спросил Шур Шурыч, кивая на захлопнувшуюся за родителями дверь.
— Поссорились, — ответила Вика и вдруг почувствовала, как слёзы ручейками побежали из глаз. Больше Вика терпеть уже не могла. Она шмыгала носом и одновременно говорила: — Они, когда ссорятся, всегда так друг с другом разговаривают, а мне плакать хочется, мне, мне…
— Во-о даёт! — всплеснул руками Шур Шурыч. — Под столом шуршал — не боялась, а теперь ревёшь. Стыд и позор!
Шур Шурыч достал из кармана огромных размеров цветастый платок и вытер Вике нос.
— Вам, очевидно, неприятно об этом говорить, — подала голос ворона, — но позвольте у вас спросить, отчего они поссорились?
— Из-за тапочка. Папа куда-то задевал свой тапочек. А мама говорит, что ей надоело искать его вещи. Вот из-за этого и поссорились, — развела Вика руками.
— А тапочек был, наверное, редкий? Антикварный? — спросил Шур Шурыч.
— Нет, самый обыкновенный, — ответила девочка и шмыгнула носом.
— Тогда не понимаю, — пожал плечами Шур Шурыч, — я бы из-за обыкновенного никогда не поссорился. Вот скажи, Розалинда, я с тобой когда-нибудь из-за тапочка ссорился?
— Вы всегда в валенках ходите, — ответила ворона.
— Вот видишь, из-за тапочек — никогда. Ладно, не огорчайся. Найдём мы твоему папе его тапочки.
— Не сомневайтесь. Обязательно найдём, — поддержала Шур Шурыча ворона Розалинда.
— Значит, так, — стал вслух рассуждать Шур Шурыч. — Тапочки обычно теряются где? Под диваном, — сам себе ответил бывший домовой.
— Вы в этом уверены? — заглянула под диван ворона.
— А как же! — опустился на колени Шур Шурыч, надул щёки и изо всех сил дунул. Из-под дивана вылетело небольшое облако пыли, и ворона с Викой стали дружно чихать.
— Совсем пыли нет, — сердито сказал Шур Шурыч. — И как так жить можно? В некоторых домах пыли — во! — показал он растопыренную ладонь, — пальцев на пять, а то и больше. А у тебя? Кот наплакал. Совсем пыли нет.
— А тапочка? — спросила Вика.
— И тапочка тоже нет, — поднялся с пола Шур Шурыч. — Может быть, за шкафом? — предположил он и принялся двигать шкаф.
— Помогите, — пыхтя от натуги попросил он, и Вика стала Шур Шурычу помогать.
Но шкаф не двигался. Он словно приклеился к полу.
— Всё ясно, — сказал Шур Шурыч, снял шапку и вытер со лба пот, — мы его не с той стороны толкали.
— По-моему, это не имеет никакого значения, — заметила ворона.
— По-моему, по-твоему, — передразнил ворону Шур Шурыч. — Тёмная ты птица, Розалинда, и в шкафах ничего не понимаешь. Давай, Вика, помогай.
