— А что мы можем сделать? — спросил один страж порядка. — Имеют право.
— А вы им постучите по батарее в четыре часа утра, — посоветовал второй.
Поняв, что с такими соседями «каши не сваришь», бедная женщина решила квартиру поменять, что тоже в нашем правовом государстве сделать не просто. Для того, чтобы выписать ребенка из этой квартиры и прописать в другой, Катюшина знакомая пошла в собес, в опекунский совет. Там от нее потребовали указать причину, по которой она хочет совершить сделку покупки-продажи. Знакомая отправилась в то отделение милиции, из которого прибыл наряд.
— Дайте мне справку о том, что такого-то числа в такое-то время наряд милиции выехал по моему адресу по такой-то причине, — попросила окончательно затравленная соседями женщина дежурного, поначалу вежливого, и, пришедшего ему на помощь, участкового.
— А у нас конец журнала вызовов мыши съели, — объяснили ей добрые ребята. — Потому дать справку не можем.
В дежурку спустилась тоже неплохая, в общем-то, даже сочувствующая чужому горю, секретарша.
— Я по общему компьютеру сейчас запрошу сведения о вызовах на требуемое число, — успокоила она Катюшину знакомую и стала названивать в главное милицейское управление города.
— Светочка, пробей мне, пожалуйста, такой-то адрес такого-то числа. Было что?
— Было, — зажав трубку, радостно сообщила та воспрянувшей духом, затюканной соседями, женщине.
Дежурный и участковый шумно вздохнули, за Катюшину знакомую порадовались.
«Вот сейчас все и прояснится», — говорили их добрые, человеческие лица.
— Труп? — не веря, ужасаясь услышанному, повторила слова невидимой Светочки из телефона секретарша. — Это точно?
Парни в форме подозрительно посмотрели на Катюшину знакомую. Их лица вытянулись, окаменели у нее на глазах.
— Молодцы, ребята, — похвалила работников правопорядка обратившаяся к ним за помощью, согласно Конституции, гражданка России — таких, как она, тысячи. — Хорошо работаете!
И, стараясь не впасть в истерику прямо в отделении, побыстрей ушла, трясясь, но все равно думая, кому бы в собесе подарить букет цветов и коробку конфет, чтоб вопрос о выписке ребенка все-таки решился.
Теперь Катюшина знакомая, которую «загнали в угол» соседи, жила по другому адресу. Мысль о конце чужой человеческой драмы зарядила Катюшу оптимизмом. В ней, до этой минуты отчаянно грустной, проснулась надежда на светлое будущее, на то, что все в мире решаемо.
«Будет и на моей улице праздник, — подумала Катюша. — Выберусь из неприятной ситуации. Только Злату Артемовну жаль. Чего ж ей не хватает, коли она меня, незнакомого человека, так «опустила»? Страшные, видимо, люди, среди которых она живет. Страшна столица, о-хо-хо!»
