— Я не знаю, но я ничего такого ему не давала! — отвечаю я весьма резко.
— Я запер его в старинной горке. А ключи есть только у меня и бабушки!
Я опускаюсь на кровать, ошеломленная до головокружения.
— Ох, нет… Он попросил меня открыть горку, чтобы заранее отдать мне рождественский подарок…
— Я ведь предупреждал тебя, он очень хитер! Разве не так?
— Да, ты предупреждал, — соглашаюсь я, не в силах поверить во все это. — Мне очень жаль, Том.
Брат нервно запускает пальцы в волосы.
— Он уже так хорошо справлялся…
— Мне очень жаль… — повторяю я, хотя это не утешает ни Тома, ни меня. — А не лучше ли просто выбросить это в мусор?
— Нет, — качает головой Том. — Мы не можем это полностью выбросить. Пока не можем.
Он протягивает мне бутылочку.
— Возьми ее и спрячь… но так, чтобы он не смог найти.
— Да, конечно…
Бутылочка, оказавшаяся в моей ладони, почти горячая. Такая маленькая вещица. И такая могущественная.
Когда Том ушел, я открыла подарок Саймона и подняла фальшивое дно.
«Для хранения всех ваших тайн…»
Я кладу бутылочку в потайное отделение и возвращаю на место донышко. Опиум как будто перестает существовать.
Бабушка так и не смягчилась и не позволила мне навестить мисс Мур, зато разрешила отправиться по магазинам, за рождественскими подарками, вместе с Фелисити и Энн, с условием, что нас будет сопровождать в роли дуэньи горничная Фелисити. Когда карета Фелисити подкатывает к нашему дому, я так рада видеть подруг — и так отчаянно желаю сбежать поскорее от ужасно скучной бабушки, — что едва ли не бегом бросаюсь навстречу ей.
Энн одета весьма элегантно во что-то из гардероба Фелисити, у нее на голове — новенькая зеленая фетровая шляпка. Энн уже начинает выглядеть как настоящая дебютантка. Хотя по сути она выглядит как двойник Фелисити.
— Ох, Джемма, как это прекрасно! Никто и не догадывается, что я не принадлежу к их кругу! Мне за все это время не пришлось вымыть ни единой тарелки, и никто надо мной не смеется! Как будто я и вправду потомок какой-нибудь царицы!
— Но ведь…
Энн продолжает болтать, не слушая:
— Нас пригласили в оперу. И еще я буду танцевать на рождественском балу, как будто я член их семьи!
Энн радостно улыбается, глядя на Фелисити, которая держит ее за руку.
— А сегодня, попозже…
— Энн, — тихо произносит Фелисити предостерегающим тоном.
Энн смущается и слегка розовеет.
— Ох, прости, Фелисити.
— А в чем дело? — спрашиваю я, немного раздраженная их непонятной близостью.
— Ничего, — бормочет Энн. — Мне не следовало говорить…
