— Склоняешься ли ты перед волей братства? — спросил невидимый брат.
К горлу плоской стороной прижимался нож, и когда я наконец заговорил, мой голос звучал сдавленно и отчаянно. Это был не мой голос.
— Да.
— Скажи как положено.
— Я склоняюсь перед волей братства. Во всем.
Лезвие отодвинулось. Меня отпустили. Когда я осознал, что меня пощадили, то — должен признать со стыдом — я был готов разрыдаться от облегчения. Я мог жить, и у меня был шанс доказать Ракшана, что я чего-то стою.
— Но надежда еще остается. Девушка когда-нибудь упоминала в разговоре о Храме?
— Нет, брат. Я никогда не слышал от нее о подобном месте.
— Задолго до того, как для управления магией были сооружены руны, Орден пользовался Храмом. Судя по слухам, именно Храм — источник всей силы сфер. Это место, откуда можно сдерживать магию и властвовать над нею. И кое-кто утверждает даже, что именно Храм управляет всеми сферами. Девушка должна найти его.
— А где он?
Последовала небольшая пауза.
— Где-то в сферах. Мы не знаем точно. Орден тщательно хранил эту тайну.
— Но как же…
— Она должна пустить в ход свой ум. Если она действительно член Ордена, Храм, скорее всего, каким-то образом сам позовет ее. Но ей следует быть предельно осторожной. Другие тоже станут искать это место. Магия сфер непредсказуема, необузданна. Ничему на той стороне нельзя доверять. Это и есть самое важное. Как только она отыщет Храм, она должна будет произнести вот такие слова: «Я связываю магию именем Восточной звезды».
— Но разве это не отдаст Храм в руки Ракшана?
— Это даст нам то, что нам причитается. С какой стати Орден владеет всем? Их время прошло.
— А почему бы нам не попросить ее взять кого-то из нас с собой?
Комната на несколько мгновений наполнилась звенящим молчанием, и я испугался, что вот-вот снова почувствую нож у горла.
— Ни один член братства Ракшана не может входить в сферы. Такую кару наложили на нас ведьмы.
Кару? Но за что? От Амара я слышал только, что мы — стражи Ордена, некая система, которая сдерживает и уравновешивает их силу. Это был не слишком устойчивый союз, но тем не менее союз. Но то, что говорилось теперь, заставило меня встревожиться.
Мне было страшно высказать это, но я знал, что должен это сделать.
— Я не думаю, что она согласится на нас работать.
— Не говори ей ничего о твоих целях. Завоюй ее доверие.
После этих слов последовала пауза.
— Поухаживай за ней, если это будет необходимо.
Я подумал о сильной, властной, упрямой девушке, которая осталась там, вдали.
