Какова была роль в этом процессе Т. Н. Грановского? Как она должна быть оценена с точки зрения развития мировой науки и науки русской? Каково ее отношение к другим передовым построениям в области философии истории, которые были произведены в России 30-х — начала 50-х годов? Каково ее отношение к русской реакционной и консервативной философии истории, т. е. каково историческое место Т. Н. Грановского в развитии русской философской мысли?
Для того чтобы ответить на все эти вопросы, мы должны теперь изучить взгляды Т. Н. Грановского в их эволюции.
* * *
Читая первый курс, он чувствовал себя неуверенно, не владел материалом и не был доволен своими чтениями. Если раньше, в 1838 г., готовясь к чтению лекций, он думал, что для приведения в порядок материала ему достаточно будет «года лекций», то теперь он жалуется в письме к Станкевичу 25/27 февраля 1840 г.: «Я сам недоволен моими лекциями и ни за что не согласился бы прочесть еще раз то, что читал… Еще года два, и я буду хозяином предмета; теперь он владеет мною, не я им» (8, 381). Другое письмо к тому же адресату (от 25 ноября 1839 г.) показывает и недовольство Грановского первым своим курсом, и напряженную работу над ним. «Работы ужасно много, — пишет он, — более, нежели думал. Круглым числом я занимаюсь по 10 часов в сутки, иногда приходится и более. Польза от этого постоянного, упрямого труда (какого я до сих пор еще не знал) очень велика: я учусь с каждым днем. Только теперь начинаю понимать историю в связи… Я… вижу ясно все недостатки (в строении курса. — З. К.) — и чувствую решительную невозможность читать в этом году иначе» (8, 365; 366).
Курсы последующих лет показывают, как интенсивно устранял Грановский недостатки первого опыта, как крепла его научная самостоятельность, и мы можем считать, что курс 1843/44 учебного года является уже адекватным выражением его взглядов в области философии истории и его собственно исторической концепции, как они сформировались в качестве исходной его позиции. Так определяется первый период эволюции взглядов Грановского: период формирования и формулирования исходной позиции—1839–1844 гг. Пренебрегая некоторыми формальными и содержательными различиями между курсами, мы изложим исходную точку зрения Грановского, опираясь на различные записи курсов этого пятилетия.
Философии истории были посвящены специальные историко-теоретические введения к курсам. Они включали в себя три составных элемента: историю философии истории, саму философию истории и историографию истории средних веков. Для нас наибольший интерес представляют два первых. Может показаться, что эти введения являются некоторой учебной компиляцией уже известных имеющихся в научном обиходе материалов. Однако этот взгляд был бы ошибочным. Теоретические введения Грановского к курсам 1839–1844 гг. представляют собой самостоятельное обобщение материалов, которые, конечно, были известны. Это видно не только по ткани собственно теоретических обобщений, но в особенности по тому синтезу, который осуществил Грановский относительно историко-теоретического и собственно теоретического материалов. Синтез этих двух элементов введений и показывает, насколько самостоятельно Грановский его осуществил. Анализ истории учений о теории общества дан у Грановского не сам по себе, а как историческая основа теории, которую он хотел изложить и которой сам придерживался. История показывала ее генезис так, что теория оказывалась как бы логическим завершением, последним по времени этапом этой истории, и, разумеется, это не могло быть сделано путем простой компиляции. Более того, теорию и исторический материал Грановский ставит в теснейшее и плодотворное взаимодействие: исторический материал обосновывает теорию, но и теория дает возможность понять историю, линии ее развития, связи и нарушение связей — возникновение нового. Без овладения теорией невозможно понять историю в такой связи ее моментов, как она представлена в очерках Грановского.
