Платье было экстравагантным. Стелла вдруг поняла, что ей совершенно нечего надеть, а Париж есть Париж, тут нужно что-то особенное. Она поспешила в свой любимый бутик. Платье было действительно дорогое, зато такое как надо. Джереми оно очень понравилось. И как им хорошо вместе — она так не смеялась уже целую вечность. Какой чудесный вечер. Но что же будет? Господи, что мы делаем?
Она сказала это вслух, за кофе, вдруг почувствовав недоверие к происходящему, даже панику.
— Что мы делаем, дорогая? — переспросил Джереми. — Мы просто чудесно проводим время и через пару минут вернемся в отель, где нам будет еще лучше. Но сначала немного пройдемся вдоль Сены. Не будем спешить, давай смаковать этот вечер. А чем займемся завтра? Поедем в Версаль? В центр Помпиду? Мне всегда нравился музей Клюни.
Он и сам не до конца понимал, что они делают. Что это? Примирение? Новый роман? Что бы ни было, это ужасно увлекательно. Зачем все портить анализом?
Мэрион поняла, что скучает по своим полякам, по их дружественности, приветливости. Теперь не надо было думать о квартире в Хэмпстеде, пропадать там днями, и в ее жизни образовалась пустота. Ни одного крупного проекта, вообще практически никакой работы. Средства массовой информации твердили, что она всего лишь жертва кризиса, такая же, как многие рабочие и служащие, все те, кто теперь не в состоянии оплатить ипотеку. Джордж Харрингтон шествует рука об руку с кризисом, и оба ухмыляются.
«Это не моя вина, — говорила она себе. — Я по-прежнему хорошо делаю свою работу. Я просто единичка, циферка в статистических колонках. Мой случай — одно из печальных последствий финансовых махинаций».
Мэрион от души надеялась, что Харрингтона поместили в сырую и неуютную камеру. Будут ему теперь эскалопы «Бриттани», филе «Джон Дори» и копченые цыплята в горшочке.
Но долг все рос, банк угрожающе ворчал и скалился, а притока средств по-прежнему не было. Что делать? Реализовать активы? Расширить ассортимент? Единственный ее актив — это дом, он же офис. Диверсификация? Что ж, это вариант. Но как, спрашивается, она могла расширить свое дело? Мэрион позвонила Джереми, ей нужно было с кем-то поговорить. Пригласила его вечером. Купила лосося, первую в этом сезоне клубнику, хороший сыр — подразним кризис.
Джереми был в приподнятом настроении, принес вино и раздражающую атмосферу ликования.
— Жизнь прекрасна, не правда ли!
Мэрион, которая в данный момент этого совсем не ощущала, пристально посмотрела ему в глаза.
