— Повсюду, — поправляет она. — Это разговорное слово, причем вполне приличное.
— Спасибо. Я должен составлять список, вернее два: приличное и неприличное.
— Я составляла списки слов, когда мне было четырнадцать. Я помню: новые слова, взрослые слова, слова, чтобы повоображать.
— Какие это слова?
— Я вам не скажу, — отвечает Роуз. — А то опять появится словарь. Просто мне хотелось произвести впечатление на родителей. А это нелегко, если ты дочь учителей.
— Ваша мама — такая умная учитель. Она учит, а ты не замечаешь, что учишься.
— Учительница, — поправляет она. — Ой, послушайте, но ведь и я учу вас.
Он смеется:
— Вы должны. Я бы делал то же, если вы пробовали говорить на моем языке.
Она вздыхает:
— Вам не кажется… Вам не кажется иногда, что между нами как будто стена, потому что вы не говорите на моем языке, не думаете на нем?
Он смотрит на нее внимательным и долгим взглядом.
— Нет. Нет стены. Где стена?
В сарае все стихло. Вдруг появился Джерри, и вид у него был безутешный.
— Я сделал глупость. Испортил хороший кусок дерева. Ошибся в расчетах.
— Какая досада! Выпей еще чаю, чтобы успокоиться. Да и я бы не отказалась.
Он ушел, потом вернулся с чаем, сел рядом с ней, взял в руки Генри Джеймса.
— Боюсь, совсем не читал его.
— А я пристрастилась, — сказала Шарлотта. — Иногда отхожу, потом снова возвращаюсь. Сегодня почему-то он у меня не идет. Вот что интересно. Отношения с книгой, с ее автором иногда похожи на те, что возникают с людьми в реальной жизни, с друзьями, например.
Она подумала о приятелях Джерри, с которыми была знакома. Алан — с ним зять иногда играл в сквош. Билл, которого он подвозил на спевки хора. Временами заходил еще один однокурсник.
— С друзьями… — Джерри задумался. — У меня они все те же.
— Это делает тебе честь. А мои дружеские чувства нарастали и убывали. Вот сейчас я ощущаю себя виноватой, держу на почтительном расстоянии свою старую подругу.
— У меня их немного, — сказал Джерри. — Вот Роуз — другое дело… Она все время то по телефону с кем-то разговаривает, то встречается с кем-нибудь.
— Таковы женщины, — отозвалась Шарлотта. — Мы больше нуждаемся в откровенности, все рассказываем, делимся одна с другой. Мы любим дружить. Мужчины тоже, но как-то по-другому.
У Джерри сделался встревоженный вид, как будто он вступил на опасную территорию.
— Возможно, вы правы.
— Вот о чем вы разговариваете… с Аланом, например, или с Биллом?
— А-а, да не знаю… — Последовало явное замешательство. — Текущие дела, всякое такое. О работе иногда. О крикете, если в это время играют.
