— Сильви, как ты замечательно поступила, приехав так рано!
— Как дела, Тереза?
— Прекрасно!
Тереза всплеснула руками и заговорила-запела, как это умеют только женщины, уже явно осматривая наряд подруги.
— Красавица, — произнесла Тереза, — вы только взгляните на нее, какая очаровательная девочка!
Сильвина и впрямь была красавица: смуглая, стройная, с большими карими глазами и красиво очерченными губками. Светлое длинное платье с огромным вырезом на спине выгодно оттеняло ее нежную кожу. Сильвина непринужденно смеялась, кокетливо обмахиваясь веером.
— Я приехала пораньше, чтобы узнать о продаже с торгов дома невесты, — язвительно сообщила она. — Я не могла в это поверить!
Тереза слегка нахмурилась.
— Хоть распродажу и отменили, но это был позор, — вздохнула хозяйка, — представь себе огромное объявление на доске: «Особняк Герреро — распродажа по судебному постановлению»!
— Ой-ой-ой, — притворно посочувствовала подруга. — Почему Фернандо выбрал бедную девушку?
Брошенная любовница Фернандо говорила нежно и вежливо, но в каждом ее слове чувствовались горечь и обида.
— Не знаю.
— Она будет жить в этом доме, не так ли?
— Я не хочу об этом думать, — ушла от прямого ответа Тереза, — я не хочу делать никаких замечаний, я сегодня очень уступчива.
Сильвина мило улыбнулась подруге и сказала:
— Она тебя выживет из твоего дома.
Тереза косо посмотрела на подружку, ей начинали надоедать колкие намеки.
— Дорогая, ради Бога…
Однако Сильвина то ли не поняла, то ли не хотела понимать намека Терезы. Скорее всего ей хотелось, чтобы этот вечер был неприятен не только ей одной. Брошенной женщине нужна была союзница.
— А что с Хуанхо? — изображая наивный интерес, спросила Сильвина. — Мне сказали, что он сбежал из клиники.
— Сильвина, — резко оборвала подругу хозяйка, — давай сегодня не будем говорить о неприятных вещах.
— Так он убежал? — удивленно переспросила та.
Тереза так посмотрела на свою подругу, что красавица, по-видимому, уже пожалела, что столь далеко зашла в своей игре.
В доме Герреро также шли приготовления, но немного другого рода. Бернарда суетилась по дому, раз за разом вспоминая, не упустила ли она чего-нибудь. По ее прикидкам все должно было пройти без сучка и задоринки. Проделанная накануне работа не прошла даром, и в судьбу ее дочери мог вмешаться только нелепый каприз фортуны.
Чела, напевая песенку, стояла за гладильной доской, приготовившись гладить роскошное платье молодой хозяйки. Оно было так прекрасно и так понравилось Челите, что она даже попыталась прикинуть его на себя.
