Кристофер был истинным интеллектуалом. Читая его статьи, ты чувствовал: он пишет для тебя и только для тебя. В результате многим читателям казалось, будто они знакомы с ним лично. Прогуливаясь с ним по улицам Нью- Йорка или находясь в аэропорту, я не мог отделаться от ощущения, будто сопровождаю кинозвезду. Кристофер не просто смело боролся с постигшей его болезнью: его отвага проявлялась в словах и мыслях. Он не боялся выйти за пределы уютного кокона общепринятого либерального мышления: явное доказательство тому — его выступления в пользу войны в Ираке[27]. В те дни многие друзья отвернулись от него. Но он не сложил руки. После его знаменитого выступления против матери Терезы[28] в 1995 г. один из наших редакторов, истинный католик, пришел в редакцию и заявил, что отказывается от подписки. «Вы не можете от нее отказаться, — сказал ему я. — Вы получаете журнал бесплатно». Много лет назад, во время кампании за импичмент Клинтона[29], Кристофер публично поскандалил со своим другом, Сиднеем Блюменталем[30], работавшим в Белом доме. Эта история вышла за пределы обычной ссоры, стала достоянием общественности, и Кристоферу предстояло выступить на телевидении в свою защиту. Он тогда адски плохо выглядел. Я предложил ему поехать в Нью-Йорк, чтобы привести себя в порядок и подготовиться к выступлению. Журнал взял на себя все расходы. Мы купили Кристоферу новый костюм, рубашки, галстуки — словом, все. Когда кто-то из отдела моды спросил, какой размер обуви он носит, Кристофер ответил, что не знает — ботинки, что на нем, он у кого-то позаимствовал.
Не могу перечислить всех интеллектуалов и близких друзей, которые оплакивали его уход. Их число не ограничивается теми, кто пришел на вечер его памяти. Кристофера любили женщины — среди них и миссис Винтур, — когда он был юным и когда утратил свежесть. Жена Кристофера, Кэрол, писательница, режиссер и легендарная хозяйка, знала, как нужно ухаживать за таким редким цветком, как ее муж. Она была рядом с ним и в здравии, и в болезни. Приглашение в их огромный дом в Вайоминге в штате Вашингтон было великой честью — вы становились частью их круга или хотя бы прикасались к нему. В 1990-е и 2000-е гг. мы проводили у них ужин для журналистов, выступающих против политики Белого дома, — Кристофер называл эти сборища «Салонами отверженных»[31]. У него можно было встретить кого угодно: судей Верховного суда, правых политиков, Барбру Стрейзанд
