Закусывали на лавочке под уличным фонарем.
— Ну, как дела, Фитиль? — спросила я, облизывая пальцы.
— Скоро я отсюда сматываюсь, — ответил он. — Думаю, опять отправлюсь путешествовать.
— Тебе велели выметаться?
— Нет, но он им не нравится. — Фитиль ткнул пальцем в своего любимца. Пес успел сожрать свой гамбургер и теперь жадно смотрел на мой. — А мне не нравятся они.
— А как же полицейские? Меня они каждый день достают!
— Я должен отмечаться у них два раза в неделю и жить в их гребаном хостеле. Остальное — не их собачье дело.
Такое положение показалось мне несправедливым. Меня не желают оставить в покое. Чем он-то лучше?
— Ты ведь у нас умная, так? — ответил Фитиль. — Тебя допрашивают, потому что надеются, что ты вспомнишь что-нибудь ценное. Ну а я тупой. Что с меня взять? Вот они и не парятся.
— Фитиль, я ничего не знаю, но пытаюсь узнать.
— Зачем еще? — Он явно заскучал, заерзал на месте. Больше всего ему хотелось встать и уйти.
Я не собиралась рассказывать ему об Аластере, поэтому ответила:
— Для себя. Непонятно, зачем Терри понадобилось вешаться в нашем сквоте… А заодно я побольше узнаю о ней самой.
Наступило молчание.
— Один раз ее разыскивал какой-то тип.
Слова произнес Фитиль, но они прозвучали так неожиданно, что я оглянулась, словно ожидая, что к нам подошел кто-то еще.
— Ты о чем? Кто-то разыскивал ее в нашем сквоте?
— Нет, в пабе «Принц Уэльский» неподалеку отсюда. У типа было ее фото; он всем его показывал. И мне показал. Я товарищей не выдаю, поэтому сказал, что не знаю такой. Тип объяснил, что обходит все пабы. Я пожелал ему удачи. Ну, он и ушел. Настоящий франт!
Я с трудом скрывала волнение.
— Фитиль, когда ты с ним разговаривал?
Ждать от него точных дат — все равно что требовать точных дат и времени от Безумной Эдны. Фитиль окинул меня мутным взглядом:
— За пару недель до того, как Терри повесилась.
— И ты ничего нам не сказал?!
В свете фонаря лицо его странно заблестело. Мне показалось, что он обиделся.
— А я, кстати, сказал. Терри и сказал. Ее ведь касалось, вот я и подумал, что она должна знать.
— И что она ответила? — Мне трудно было сохранять деланую невозмутимость. Я старалась не повышать голос.
Фитиль порылся в своей памяти — точнее, в том, что могло сойти за ее остатки.
— По-моему, она страшно перепугалась. Но я сказал, что все будет хорошо, ведь я ее тому типу не выдал. Она дала мне пятерку.
— Пять фунтов?! Терри дала тебе пятерку?
— Ага. — Фитиль нахмурился. — Больше, чем я ожидал. Но ведь тот франт из паба тоже дал бы мне не меньше, если бы я сказал ему, что знаю, где Терри… Так что все по справедливости.
