Повинуясь какому-то порыву, он отставил кресло - и замер в полушаге к Бариоле. Всякая тень шутовства сошла с лица его, уступив место горькой нежности. И Бариола застыла в своём кресле, зачарованно глядя на Одольдо, судорожно вцепившись обеими руками не в амулет - всего лишь в край резного столика...
...Как знать - может, и мне жаль, Одольдо. До сих пор. А ты - всё тот же рыжий демон, что и в те, далёкие, бурные, шалые годы - помнишь? Только волосы поседели, и морщин прибавилось. Но и теперь женщины без ума от тебя... Одольдо, Одольдо, зачем так упорно флиртовал ты со всякой встречной и поперечной? Обижал меня - зачем? Если б не это - может статься, и не ревновала бы я тебя так бешено. И остались бы мы вместе, и были счастливы доныне. И - чем Тьма не шутит! - разделила бы я с тобою всю твою жизнь до конца. Даже - мысли твои крамольные и богомерзкие твои опыты. Теперь не вернуть былого, и нет здесь, пожалуй, ни правых, ни виноватых...
...Воистину, Бариола. Ни правых, ни виноватых - и ни возможного, близкого некогда счастья. А ты - всё та же искусная воительница и неприступная красавица, что и когда-то. Помнишь - паломничество, пустыня Ранаирская... битвы до заката и песни у костра до рассвета? Наша первая встреча, и первая ночь - помнишь? Пусть волосы поседели, и морщин прибавилось - и ныне ты вскружила бы голову любому, если бы пожелала... Бариола, Бариола, зачем ты так бешено ревновала меня ко всякой встречной и поперечной? Обижала меня - зачем? Если б не это, может статься, не флиртовал бы я направо и налево, назло тебе. И были бы мы счастливы, и трудились бы рука об руку - для сограждан, для страны, для будущего. А ныне? "Мы с тобою стоим у края земли, между нами опять война..." Не так ли сказано у гениальной сестры твоей?
Вот и теперь - так близки мы, и так безнадёжно далеки. Любящие и страдающие, гордые, утомлённые, старые люди. Что осталось нам в жизни? Только - разыгрывать противников идеологических, теологических, дипломатических, и прочая, и прочая. Только - обряжать боль душ своих во всяческую грязную мишуру, вроде политики внешней и внутренней. Пожалуй, лишь чудо ниспошлёт нам момент истины: когда будет сброшено с плеч долой всякое притворство, да заодно десятка два минувших лет, и останемся только мы двое в целой вселенной - Мужчина и Женщина.
Увы, чудеса канули в небытие вместе с эпохой Великого Откровения...
- Полно, Бариола. (Единственное, что можно вслух произнести; и то предательски дрогнул голос). - Не посягну я на твою честь.
