В прихожей я повесил пиджак на крючок и скинул туфли. Прошел в гостиную и вытянулся на диване почти полулежа. Ни есть, ни говорить не хотелось.
На шум из соседней комнаты выглянула Катя, на кухне что-то делала соседка-няня. Девочка подошла и села рядом. В ее руках были какие-то тетрадки. В школу мне удалось ее устроить благодаря взятке и вранью, что документы девочки остались у матери, которая еще не приехала. Соседка знала и того меньше, на самом деле считая девочку моей дочерью. Знай она, что мне всего двадцать три года, то она бы задумалась, как я могу иметь десятилетнюю дочь.
Катя какое-то время сидела тихо рядом, наблюдая за мной. Я не раз пытался поговорить с ней о ее прошлом. Но все что смог узнать, то что на улице она всего ничего, никакого серьезного опыта выживания в качестве бомжа у нее не было. Как попала на улицу и по какой причине - девочка сразу замыкалась, и весь остаток дня ее было не разговорить. А на утро была весела как ни в чем не бывало. Ее начальная колючесть ушла, всплывая только, когда кто-то пытался как-то посмеяться над ней.
Я потрепал ее по голове и спросил:
- Ты что-то хотела?
- Да. Мне тут в школе задали задачи, не могу разобраться.
- Давай, - она протянула тетрадь. - А где задачи? В учебнике? - Катя кивнула.
- Счас принесу, пап, - и осеклась, испуганно посмотрев на меня.
А что я мог ответить? В горле вдруг запершило, а на глаза навернулись слезы.
- Неси, неси. Сейчас решим твои задачи, - а вот кто решит мои?
Глава 2-12. Цена привязанности
Если бы за успех наказывали, то нашлось бы немало людей, готовых исполнить наказание. Владислав после конференции и череды интервью со мной ходил по офису хмурый и неразговорчивый. Именно он должен был представлять наш биллинг на конференции, но из-за истории с ТТТ-2012 был вынужден остаться в тени и предоставить трибуну мне. А теперь все обернулось для него худшим из кошмаров: выскочка из провинциального города не только не опозорился, но и привлек к себе внимание прессы. Именно то внимание, которое и было его средой, как профессионального маркетолога и пиарщика, тогда как я разбирался только в пиаре в сети.
Я не раз и не два слышал, как Сергей и Владислав говорят на повышенных тонах. Но Сергей, хороший переговорщик, всегда находил нужные слова и успокаивал товарища. Проходило два-три дня и все повторялось. Владислав хотел славы, хотел светиться в журналах и газетах, а ему оставалась незавидная участь координатора расходов по рекламе и развитию. Я разумно держался на расстоянии от нарастающего конфликта, справедливо полагая, что есть в нем и часть моей вины.
